У каждого должна быть она

Кристоф. Любитель французской музыки, изысканных блюд и дорогих вин. Всегда одетый с иголочки, чисто выбритый и невероятно скучный. В свои пятьдесят перепробовал все, что могло убить его безболезненно и, по возможности, эстетично. Основная проблема, которая не давала ему смириться с действительностью, заключалась в том, что он так и не смог себя реализовать в этой жизни. В свое время он занимался живописью, писательством, пением, лепкой, но каждый раз, добиваясь каких-то заметных успехов, терял к очередному увлечению интерес. Когда он был подростком, то считался многообещающим поэтом, в двадцать пять – многообещающим композитором, в сорок – многообещающим художником. Трагедия Кристофа заключалась в том, что он так и остался многообещающим, не достигнув при этом ничего. Однако он был приятным в общении человеком, и я втайне надеялся, что он, наконец, найдет свое призвание и откажется от мысли наложить на себя руки.

Вот и вся наша маленькая компания. Сначала я относился к ней несерьезно, как к способу убить время, но со временем втянулся и даже научился получать определенное удовольствие от этих встреч. Не могу назвать это зависимостью, но от осознания того, что у кого-то рядом тоже есть проблемы, мне становится легче. Дошло до того, что мне однажды позвонила Пчелка Майя – и мне пришлось ночью выбираться из кровати и ехать к черту на кулички, чтобы она не наделала глупостей. Не знаю, что ей тогда взбрело в голову, и почему она обратилась именно ко мне, но с тех пор эта женщина испытывала ко мне самые теплые чувства, которые каждый раз демонстрировала. Не могу сказать, что мне это очень нравилось, однако я решил ничего не говорить ей. В конце концов, каждый из нас должен совершать время от времени добрые поступки ради собственной кармы, чем бы она ни была на самом деле.

В моей жизни не так много привязанностей, поэтому я стараюсь верить в то, что все это очень важно для меня. Наверное, в медицине для моего случая есть подходящее название, однако я не хочу выяснять это. В квартире, где я живу, есть все для комфортного существования. И даже больше. В свободное от работы время я занимаюсь спортом. Не ем мяса, не курю, почти не пью. Если прибавить к этому полное отсутствие переживаний, то нет ничего удивительного в том, что я выгляжу гораздо моложе своих лет. Раньше, когда меня спрашивали о моем возрасте, я отвечал совершенно честно, но потом мне надоели все эти круглые глаза и недоверчивые восклицания. Так что я просто улыбаюсь и спрашиваю, сколько мне можно дать, и всегда соглашаюсь с озвученным количеством якобы прожитых мной лет.

– А по тебе не скажешь, что хорошо. Напротив, похоже, что совсем наоборот. Задумал что-то? Расскажи, здесь все свои.

Похоже, Ра сегодня в ударе. Скорее всего, его самого приперло – вот он и старается переносить собственные переживания на окружающих. В этом нет ничего ужасного. Каждый из нас периодически испытывает нечто подобное, кто-то в большей степени, кто-то – в меньшей. Я, конечно, отношусь к последним. Хотя бы потому, что мыслей о самоубийстве у меня пока не возникало. Соответственно, напрашивается вопрос: что я здесь, собственно, делаю? Ответа у меня нет. Возможно, мне так проще общаться. Или, может быть, с помощью группы я стараюсь найти ее – ту самую любовь всей моей жизни. К самой жизни, естественно. До сих пор мне не удалось этого сделать, но еще не вечер. К тому же я всегда могу развернуться и уйти, и никто не станет меня удерживать.

– Да, ты прав, Ра, – я сделал вид, что не особо хочу разговаривать, к тому же, отчасти так и было. – В последнее время сложно все.

– Что именно? – председатель наклонился ко мне, в то время как остальные состроили сочувствующие гримасы – все, кроме Кассандры и Гильермо. Девушка сидела, думая о чем-то своем, а мой двойник смотрел на меня насмешливо.

– Ну, всё… – я постарался войти в роль, чтобы мои слова звучали убедительнее. – Работа надоела, в личной жизни тихо, как в склепе, погода дерьмовая, настроение еще хуже.

– Но это ведь не причина сводить счеты с жизнью, верно? – голос Ра зазвучал проникновенно.

– Нет, конечно. Просто настроение плохое.

– Мы поработаем с этим в конце занятия, как обычно, – кивнул толстяк. – А теперь вернемся к нашим баранам. До меня дошли слухи, что пару дней назад кое-то из нас чуть не попал под машину, его удалось спасти в последний момент. Существует мнение, что это не был несчастный случай. Говорят, этот человек сам полез под колеса. Мне назвать имя?

– Не нужно, – совершенно неожиданно для меня Гильермо поднял руку, привлекая к себе всеобщее внимание. – Это был я. Но там не было суицида. Я на самом деле поскользнулся и чуть не угодил под грузовик. К счастью, рядом оказался полицейский, который меня вытащил в последний момент. Ребята, серьезно, я не специально.

– Если бы это произошло с любым другим человеком, я бы поверил, – Ра с сомнением покачал головой и отвел взглядом всех присутствующих. – Но это случилось с тобой.