У каждого свое зло

— Нет, ну почему же! Я понимаю… Тем более если очень хороший бухгалтер был… Но ведь сами говорите: Софья Михайловна недовольна была… Тут, конечно, и то еще нехорошо, что журналисты сейчас набегут. Русская мафия, то-се… Но это я, со своей стороны, обещаю разгрести… журналистов отвадим… Так что тут не тревожьтесь, Леонид Александрович… Неприятно, конечно… но давайте я вам кое-что покажу, а? Для снятия осадка, так сказать. — Он вдруг стал серьезен, даже как-то торжествен. — Я ведь специально спешил к вам, чтобы рассказать, как побывал в Москве. Даже к себе еще не заехал…

Остроумов, борясь с собой, оживился:

— Книги?

— Вот именно! И не просто книги, сюрприз вам, да какой! Ахнете!

И, заметив, что Леонид Александрович поморщился, как бы собираясь все же остановить его — не время, мол! — Чванов жестом фокусника извлек из внутреннего кармана пиджака снимки с изображением «пробного» тома, даже и не вспомнив о том предупреждении, которое делал ему в Москве страшный незнакомец.

— Вот, полюбуйтесь. Надеюсь, это отвлечет вас от печальных мыслей. И сам до сих пор не верю, что мне удалось выйти на этот раритет.

Остроумов взял снимки, долго их разглядывал.

— Не понимаю, — бормотал он. — Я, конечно, не самый большой знаток книг, но как я мог не знать о существовании такой диковины? По-моему, этот том не числится ни в одном каталоге…

— Видите ли, тут целая история. — Евгений Кириллович стал весьма серьезен. — Об этом томе практически никто не знает. Этого издания точно в каталогах нет, это вы верно подметили. Существует на свете еще один экземпляр, кроме того, который предлагают нам. Хозяин — по-видимому, крупный коллекционер, пожелал остаться неизвестным. И его вполне можно понять. Стоит такая книжечка безумно дорого…

— В таком случае я вряд ли стану покушаться на эту диковину, облегченно вздохнув, сказал Остроумов. — Ты же знаешь: мой главный интерес — птицы, а не книги. А платить безумные деньги… Нет…

Евгений Кириллович, мгновенно поняв, что перестарался, решил, что называется, не раздумывая, дать задний ход.

— Могу вас обрадовать, — перебил он босса. — Мне удалось договориться с хозяином этого раритета…

— Ну и сколько же он хочет? — оживился Леонид Александрович.

— В два раза меньше, чем сначала. Я, разумеется, пытался торговаться, но сами понимаете, такое сокровище, такая редкость… В общем, обладатель книги стоит на своем — полмиллиона.

— Полмиллиона! — присвистнул Леонид Александрович.

— И в придачу два других тома, — подхватил Чванов. — Впрочем, по ценности они и в сравнение не идут с этой вроде бы неказистой на вид книженцией. — Он выразительно ткнул указательным пальцем в снимок.

— Ну, не знаю, не знаю, — пробормотал Остроумов. — Насколько я понимаю, книга находится в Москве, так?

— Совершенно верно, — подтвердил Чванов. — Естественно, я убедительно дал понять ее владельцу, что кота в мешке покупать вы не намерены, и он готов пойти навстречу… Однако готов-то готов, но есть тут одна закавыка…

— Аванс? — мгновенно понял Остроумов.

Евгений Кириллович виновато опустил голову.

— Сколько?

— Половина.

— А этому человеку можно доверять?

— Да, вполне. К тому же я прозвонил его по всем имеющимся в моем распоряжении каналам. Вы же знаете, у меня еще остались связи в самых различных… гм… учреждениях.

— Ну что ж, — проговорил Леонид Александрович. — Я согласен. Знаешь что, ты иди, отдохни пока с дороги. А потом мы с тобой еще про все про это поговорим… Как-то мне, если честно, не до книг сейчас все-таки. Хотя за службу — спасибо, — улыбнулся он.

— Да ну, что вы! — демонстрируя скромность, воскликнул Чванов. — Не за что!..

Понимая, что большего ему сейчас все равно не добиться, Евгений Кириллович повернулся и вышел из кабинета хозяина на залитый солнцем внутренний дворик. Прислонился к пальме. Вдохнул аромат цветов, которыми стараниями Софьи Михайловны было засажено все вокруг. Зажмурил глаза и почувствовал себя на седьмом небе. Вскоре он услышал рокот подъехавшей машины, увидел сквозь растопыренные, острые, словно сабли, листья пальмы стройную фигурку бывшей банковской служащей, а ныне миллионерши, спешившей к мужу, чтобы обсудить с ним смерть проворовавшегося главного бухгалтера…

Евгений Кириллович счел благоразумным не показываться ей на глаза, не давать даже повода задумываться над тем, кто он, Чванов, Остроумову на самом деле и не причастен ли он к махинациям покойного грека и, хуже того, его смерти…

А вообще-то, о чем речь, граждане? Ну, положим, маленько обворовывает он своего благодетеля, ну и что с того? Добрая половина мировой классической литературы посвящена слугам-прохиндеям, которые облапошивают остолопов-хозяев. Он всего-навсего блюдет традиции, и более ничего. Где это видано, чтобы слуга отчитывался перед патроном в каждой истраченной копеечке? Или какой-нибудь сотне тысяч лежащих без должного присмотра долларов, к примеру…