У каждого свой путь(СИ).Тетралогия

— С большинством нормальные, но есть несколько семеек, которых и сами казаки не любят. Ты задумчивая. Что-то предпринять собралась? Поделись, я все же командир…

Вошли в палатку. Степанова ответила, бросив сумку на ящик:

— Поговорю по телефону со Стефановичем, пусть волну поднимут и начнут атаку на Министерство Обороны из-за плохого снабжения выведенных войск. Попрошу телевидение предпринять попытку прорваться сюда. Вы не против? В случае чего, если начальство наедет, четко говорите, что ничего не знаете и это у меня депутатские замашки проявляются. Что мне полтора года дослужить осталось и так далее…

Андриевич захохотал, присаживаясь к столу:

— Гена, смотри, что творит! Не успела приехать, уже чего-то планирует, да еще и тебе лазейку оставляет, чтоб не сильно влетело.

Огарев посмотрел на женщину:

— Марин, вообще-то здесь не Москва.

Она насмешливо поглядела на него:

— Вы хотите сказать, что я не депутат и влезать во все не стоит? Геннадий Валерьевич, я вас не послушаюсь и сделаю все, что могу, лишь бы облегчить жизнь парням. И действовать я стану через друзей, оставшихся в Москве. Вы приобрели себе чирей, извините, на задницу, согласившись взять меня на службу. Теперь выдавить меня обратно будет сложно.

Огарев спокойно кивнул:

— Наш интендант куда только не обращался, чтоб питание нормальное наладить. Все зря! Первый месяц радовались, что хоть это имеем, а теперь, сама понимаешь, запросы несколько выросли. Однообразие надоело. Работы тяжелой невпроворот, а питание оставляет желать лучшего. Никаких витаминов! Про Москву я сказал не потому, чтоб тебя уколоть. Ты снова нагрузку на сердце вешаешь, а тебе бы поберечься стоило. Вижу, что не остановить. Действуй, Марина!

Андриевич предложил:

— Гена, может мы ее помощником интенданта определим? Ты как, Марин, согласна?

Огарев уперся:

— Никаких помощников! Сам знаешь, там здоровому приходится таблетки глотать. До чёрта перехваченных бумаг на чеченском и арабском скопилось. Переводить некому. Переводчик, что у нас имеется, переводит через пень-колоду и только с арабского. Полдня может над одной бумажкой биться. Старшина займется переводами и этого долдона с институтом потренирует в языках. Потом неплохо бы парней поднатаскать в стрельбе из снайперской винтовки. Дел хватит. Если и помогает интенданту, то на добровольной основе.

Женщина кивнула и уселась напротив мужчин за стол:

— Договорились! Вацлав, возле реки ты не знаешь, ива, тростник, тополя или таволга растет?

Мужики переглянулись:

— Тростник имеется в заливчиках и красные такие кусты растут. Ветки гибкие. Тополей много на берегу. Зачем тебе?

— Во-первых, зеленые заросли устроить. Таволга и тополь растут быстро. Самое время сажать. Ямы копать не надо. Уткнул в сырь и пусть растет. Летом полить первый год придется. Во-вторых, навесы из тростника и той же таволги, чтобы летом не поджариться. Они воздух пропускают, нагреваться не нагреваются, в дождь разбухают, воду не пропускают и тень дают. Года три-четыре служить могут. Здесь мы, как на раскаленной сковородке летом будем. Полюшко открытое. В первую очередь для часовых плести надо, чтоб солнечные удары и ожоги не получили. Беседки сделать, чтоб отдохнуть в теньке могли и мы и солдаты…

Огарев честно ответил:

— Марин, дело очень нужное, а кто плести будет? Ведь никто не умеет.

— Я умею. Дело нехитрое. Дайте мне парочку ребят, самых слабосильных и безмозглых. Эта работа им по силам и даже понравится. Мы смотаемся к реке, нарубим тальника и посадим по периметру дорожек прямо сегодня. Через пару недель все высохнет, а они прирасти успеют. Не стоит откладывать. Так что, полковники, даете людей?

Мужчины переглянулись:

— Ты с дороги. Солдаты и сами палок нарубят.

Марина вздохнула:

— Беда мне с вами! Палок они нарубят, а того, что действительно надо, не принесут. Не устала я, что вы оба беспокоитесь… — Ей пришла в голову интересная мысль. — Мужики, я у входа трактор с тележкой видела. Он работает? Я бы его взяла. Тогда мы много привезем материала, чтоб на завтра хватило.

Огарев предложил:

— Марин, может тебе за благоустройство городка взяться? Хрен с ними с переводами, не спешно.

— Переводы я делать буду, когда отдыхать стану садиться, а вот стать комендантом военного городка, стану с удовольствием.

Вот так Степанова превратилась в хозяйку части. Через неделю двенадцать расставленных постов имели крышу от солнца и дождя. Посаженные возле дорожек прутики выбросили листочки. Даже стенки беседок у КПП, сплетенные из лозы, покрылись зелеными листьями. Колья, вбитые в землю проросли и зазеленели. Степанова запретила обламывать нежные веточки. Длинные шесты вырубленные из молодых тополей покрылись зеленью, продолжая держать на себе легкие крыши из переплетенного тростника.