У каждого своя правда (СИ)

Из этой организации можно было уволиться, уйти, навсегда похоронив воспоминания. Но она брала в плен не ум, а сердце. Даша чувствовала, как с каждым месяцем, проведенным здесь, внутренние демоны, до сих пор сидевшие где-то очень глубоко внутри нее и не дававшие никак о себе знать, все больше поднимали голову и расправляли плечи. Непримиримость, переходящая в злость, ко всему происходящему, и прежде всего, к окружающим людям, росла в ней с каждым днем. Постоянные мысли о лишении денег, проблемах с начислениями зарплаты, бесконечных пинках со стороны руководства, сделали ее нервной и раздражительной. Ситуация осложнялась тем, что руководство создало потрясающую систему согласования документов, отправляемых начальнику на подпись, главным достижением которой стала полная невозможность не только быстро, но и вообще когда-нибудь согласовать, подписать и отправить в работу нужные документы. Срочность вопроса в данном случае никого не волновала и ровным счетом ничего не решала. Бумаги возвращались многочисленными заместителями с массой замечаний, сделанными ярко-красной ручкой, как правило, не имевшими никакого смысла, кроме как лишний раз продемонстрировать свою власть. Красная ручка перечеркивала уже постановленные подписи других специалистов - высшая степень наглости и неуважения. Чтобы попасть к Главному, люди занимали очередь за несколько часов. Причин тому было две - ставший слишком долгим процесс согласования и то, что Иван Валерьевич проводил на работе всего несколько часов и появлялся далеко не каждый день. Новый порядок добавил массу дополнительной работы Даше и всему немногочисленному юридическому отделу. Одни и те же документы возвращались на согласование по два, а иногда и по три раза. Но, как оказалось, это было не самой большой проблемой.

Вершиной безумия стало то, что Степан Андреевич теперь нашел для себя новое развлечение - он вызывал Дашу к себе и выспрашивал, почему она согласовала тот или иной документ, тыча пальцем в разрисованный красной ручкой документ. В девяносто пяти процентах случаев его придирки не имели под собой никакой основы, ему просто нравилось самоутверждаться, критиковать и чувствовать себя умнее. В оставшихся пяти процентах ему просто не нравился порядок слов в предложении, или же он хотел заменить какие-то слова синонимами. Теперь каждый третий сотрудник, приходивший к Даше, считал своим долгом поучить ее жизни и работе, говоря о том, что она - молодой специалист, и потому должна прислушиваться к их "советам". Многие позволяли себе разговаривать в хамской форме, видимо, искренне считая это нормой.

- Почему вы не можете согласовать мне документ прямо сейчас? Почему я должна ждать? - нервничала рыжеволосая сотрудница лет пятидесяти с короткой стрижкой из какого-то из множества существовавших у них отделов.

Даша в сотый раз устало повторила ей то, что говорила и всем остальным.

- Потому что прежде чем я поставлю свою подпись на этом документе, я должна его внимательно прочитать и проверить. У нас есть положение по документообороту, график приема сотрудников, и другие подразделения, которым нужно подписать документы. И, кроме этого, масса другой работы и поручения руководства, которые имеют приоритетный характер.

- Послушайте, милочка, - противным слащавым тоном проговорила рыжая, снисходительно глядя на Дашу поверх очков. - Я вижу, вы еще совсем молоденькая, находитесь в самом начале своего пути. Так вот советую вам прислушиваться к мнению старших и более опытных людей и выполнять их просьбы, для вашего же блага.

- Спасибо, конечно, - холодно ответила Даша, перелистывая документы, оценивая будущий объем работ, - но начало моего пути к вам никакого отношения не имеет и ни в чьих советах я не нуждаюсь.

- С таким подходом к работе вам не стать хорошим юристом, - зло бросила рыжеволосая и выскочила из кабинета.

После этого случая Даша стала незаметно включать диктофон на телефоне, записывая все, что ей говорят, на случай того, что её нарочно провоцируют и пытаются подставить. Отчасти она понимала этих людей и их накопившуюся злость, и усталость от постоянного ожидания и бесконечных срывов рабочего процесса. Но это был не повод ей хамить.

Степан Андреевич обычно звонил Даше по внутреннему телефону с требованием, как правило, немедленно явиться к нему.

- Степан Андреевич, я не могу прийти прямо сейчас. У меня много людей, я с ними работаю. Дайте мне двадцать минут, если это не срочно.

В ответ на это с другого конца провода Дашу захлестывала волна агрессии и хамства.

- Ты что там, совсем страх потеряла?! Ты должна делать то, что я говорю! Я для тебя здесь самый главный, больше до тебя тут никому нет никакого дела! Быстро все бросила и пришла ко мне, сейчас же! Слышишь, сейчас же!