У каждой лжи две правды

– Но ведь нашёл же… – тут Амалия тяжело вздохнула. – Жаль только, что магия, которая её воскресила, так быстро иссякла. Я надеюсь, мой муж и Францишек смогут хотя бы отыскать тело… Маги сразу же принялись за работу, но пока нет никаких результатов поиска. Говорят, там был такой выброс силы, что земля превратилась в камень. Буквально по кусочкам откалывают. Это очень похоже на один из видов проклятия для гробниц фараонов. Если их пытались ограбить, то оно запечатывало всё живое в каменные коконы. Всё равно не помогало, но зато у нас имеются образцы – «скульптуры» людей разного времени с поразительной сохранностью текстиля.

– То есть мумия нашлась? – а горло сводит от… страха?

– Янек вам не рассказал? – удивилась Амалия. – Это так на него похоже! Он выследил Рунихена. Тот спрятался на кладбище, бедняжка… Наше предположение, что он займёт чьё-то тело оказалось ошибочным. Как был мумией, так ей и остался. Всего лишь частичное воскрешение! Янек обещал потом привести выкладки. Но, уверена, его начальство прикажет замять всю историю. Как будто ничего и не было! Ах, если бы не сбой в заклинании! Сколь много интересных вещей он бы нам поведал, – профессорша мечтательно намазывала джем на хлеб. – Про свою жизнь, обычаи…

– А градоправитель в курсе?

Срочно поговорить с Янеком! Он виртуозно умеет говорить часть правды.

– Пан Левандовский? – женщина бросила несколько боязливых взглядов по сторонам, наклонилась к Стефе и прошептала: – Знаете, это всего лишь слухи. Но, кажется, градоправитель попался на растратах или взятках… И сбежал! – отстранилась и уже нормальным тоном сообщила: – Так прислуга шушукается. Янек придёт и всё расскажет.

– А скоро он придёт?

– Уже соскучилась? – подмигнула профессорша. – Не раньше вечера. Если не позже. А как вы думаете, по какой причине Рунихен участвовал в экспедиции в Пунт? В его гробнице надписи неточно отражают смысл…

И ничего кроме далёкого Та-Мери её не интересовало.

После завтрака Стефания отказалась от вежливого, но вялого предложения посидеть рядом, пока пани Хоментовская будет расшифровывать очередной кусок песни, которую Рунихен посвятил Исиде или же какой-то женщине, которую боготворил.

Стефа же, вооружившись шляпкой и кружевным зонтиком от солнца, поспешила прямиком в управу.

Ей срочно нужно поговорить с Янеком. И не о том, что произошло ночью после… А вообще! Развод потребовать, в конце концов!

За вчерашний день девушка чётко поняла одну вещь: она хочет учиться колдовать. Не из-за страха, не потому, что магию нужно держать в узде и жёстко контролировать. И даже не потому, что сила даёт защиту, ощущение власти или весомые преимущества.

Магия – это часть её души, часть её самой. И нельзя отказаться, вырвать свой талант. А что нужно делать? Ну… хотя бы принять себя такой, какая есть. И не бояться колдовать.

А что люди скажут? Да многое! Но это лишь их мнение, которое тоже имеет право на существование, но не имеет право влиять на её жизнь.

Янек… Есть ли у них будущее? На этот вопрос Стефания и хотела найти ответ. Но если пан маг не примет её такой, необученной колдуньей с жаждой знаний, то зачем ей нужен муж, который любит только отдельные её части!

И как он вообще посмел уйти утром! Не попрощавшись! Ничего не объяснив и не прояснив!

Здание городской управы на площади было огромным, пафосным, с колоннами, барельефами, лепниной. А ещё самым спокойным и степенным. Даже редкие посетители робели, ходили тихо-тихо, медленно и осторожно. Дабы не потревожить покой этого места.

И служащие тоже были невозмутимыми, благодушными и медлительными. Воплощение стабильности и неподкупности власти. И уж точно не носились, как угорелые, из одного кабинета в другой.

– Где бюджет за прошлый год? – заорал невысокий пан с выдающимся пузиком, которое натянуло жилет так, что пуговицы вот-вот лопнут. – И за позапрошлый требует!

Он схватил своего помощника за лацканы сюртука и нещадно тряс, надеясь, что недостающие бумаги просто так из него и посыплются.

Кто-то промчался, толкнув Стефанию и не успев извиниться, исчез в недрах какого-то кабинета. Рысью пробежал ещё один молодой человек. Взгляд невидящий, под мышкой серая папка и фикус в жёлтом горшке.

Всё-таки дождались того ревизора? Но чем ему фикус-то не угодил?

– Он теперь вместо Пшемислава? – донеслось из приоткрытой двери. – Лютует? Вообще не берёт? На артефакте правды проверять будет? Вот дела-то…

Воевода с помощником нашлись в приёмной бывшего градоправителя. Пан Бачинский казался растерянным, то и дело теребил пуговицу на сюртуке. Корчмарек пытался быть милым с женщиной-секретарём, но та грозным коршуном стояла у дверей в кабинет и никого не собиралась туда пускать. И глазами злобно зыркала по сторонам. Стефания ей сразу не понравилась.

– А, вот и вы, пани Заремская! – немного оживился он. – Вас можно поздравить!

– С чем?

– С недавней свадьбой, спасением жизни или консумацией брака? В Каледонии и с последним событием могли праздничные открытки отправлять.

– С вас сняты подозрения в убийстве пани Альжбеты, – процедил Корчмарек.