У кладезя бездны

Сунулся в салон, уже мысленно попрощавшись и с сыном, и, наверное, с собственной жизнью. Сзади, в проходе между сидениями, прямо на полу что-то лежало, накрытое какой-то темной тканью. Откинув ткань, я увидел Ника.

Своего сына. Которого я не видел уже четыре с лишним года...

Сначала мне показалось, что он мертв, потом понял - дышит. Ублюдки накачали его каким-то снотворным, чтобы тихо, без лишнего шума довезти до Женевы или еще куда.

Я так и сел - прямо в салоне. Не было никаких сил, как батарейку вынули. Если бы не немцы, вытащившие из Ауто Юниона и меня, и Ника и засунувшие нас обоих в вертолет - так бы и сидел там до приезда полиции...

Что же мы творим...

Вертолет сел в бизнес-секторе аэропорта Женевы, там еще не перекрыли движение, богатые люди - это святое. Ник так и не просыпался, Ксения держала его так, что никакая сила не могла бы вырвать его из ее рук. Она не плакала, не истерила - просто вцепилась в своего (нашего, но эти слова запрещены) сына и не отпускала.

Когда приземлились - увидел в паре стоянок от нашей посадочной зоны маленький реактивный Дорнье, готовящийся к взлету и Мерседес, стоящий около него. В одном из людей - узнал оберста Ганса Зиммера, главным образом по сигаре.

Я вышел из вертолета первым, затем Дитер осторожно вывел Ксению - она так и была босая, ей сейчас было ни до чего...

- Пошли. Вон наш самолет.

Ксения ничего не ответила - шок, в таких случаях надо либо заставить проглотить пятьдесят грамм спирта, либо как следует отхлестать по щекам. У меня не было ни времени, ни сил делать подобное...

- Дитер, веди ее к самолету. Осторожнее.

Оберст Зиммер мрачно смотрел на нашу процессию.

- Ты полный псих, русский. Хвала Богу, что мы воевали и воюем на одной стороне...

- Теперь ты для меня всегда прав, Ганс. Всегда...

Швейцарский немец махнул рукой

- Пустое. Садитесь быстрее, мне теперь тоже тут лучше какое-то время не появляться. Цел?

- Цел, только накачали какой-то дрянью. Ты уверен, что твое поместье безопасно?

Зиммер мрачно усмехнулся

- Оно не мое, а всей моей семьи. Восемьдесят тысяч гектаров охотничьих угодий и пастбищ, больше двух тысяч человек и все с винтовками. Все там знают нашу семью, помнят отца, деда и даже прадеда. Швейцарцы там воспринимаются... несколько по-другому, нежели немцы. Ближайший нормальный аэродром в паре сотен километров и тем, кто захочет преодолеть эти пару сотен километров - придется проехать через племенные территории. А у меня там есть даже Максимы, одним из которых мой прадед покорял этот континент. Если кто-то осмелится сунуться - тем же вечером я повешу его скальп над камином и выпью рейнсвейна за упокой его души.

- Ты пьешь рейнсвейн, Ганс? Никогда бы не подумал, что ты способен на что-то, кроме шнапса...

Старый оберст хитро подмигнул

- У меня и томик Пушкина найдется в библиотеке. Ты зря не принял мое приглашение поохотиться в Африке

- Может, когда и поохотимся, Ганс.

Подбежал человек в темно-синей пилотской форме, вытянулся по стойке смирно, по-армейски козырнул.

- Герр оберст, самолет готов, можно лететь.

- Две минуты.

- Яволь, герр оберст!

Мы посмотрели друг другу в глаза, потом пожали друг другу руку. Крепко, до хруста костей.

- Дай ей своего шнапса, оберст. Или спирта. Уверен, он у тебя найдется. Она в шоке...

- Найдется. До встречи, русский. Хотя нет... с таким психом как ты - лучше не встречаться. И удачи.

- Удачи

Я остался на бетонке, оберст Зиммер пошел к трапу самолета. И в этот момент - я увидел синие всполохи у здания аэропорта. Это - за мной...

Увидел это и Зиммер

- Последний шанс! - крикнул он

- Не последний! Они не выпустят вас! Выкручусь!

Зиммер махнул рукой. Он знал, почему я так делаю - швейцарской полиции нужно было кого-то задержать. Если они не задержат кого-то - они поднимут истребители, чтобы перехватить самолет. Этого допустить нельзя.

- Ты для меня всегда прав, Ганс! - крикнул я ему в спину, когда он поднимался по трапу самолета. Он - только махнул рукой и скрылся в салоне Дорнье. Следом за ним - подняли трап.

Я поднял руки и пошел по бетонке навстречу приближающимся всполохам синего огня...

* Готский Альманах - ежегодно издаваемая книга, описывающая родственные связи европейской аристократии

** дамское аристократическое звание

*** О времена! О нравы! - крылатое высказывание, принадлежит сенатору Цицерону

07 июля 2014 года

Лозанна, Швейцария

Здание федеральной прокуратуры

Авеню де Бержери, 42