У Королевы любовник? (СИ)

Но вот, наконец, наступил день первого выхода в свет. Для такого знаменательного события мы выбрали нечто вроде художественной выставки молодого ранецианского художника и скульптора, куда были приглашены многие влиятельные люди. Проходила она, что удобно, прямо во Дворце, ибо творец этот был ещё и придворным.

С первым платьем решено было не мудрствовать. В конце концов, я уже положила начало становлению иконой стиля, когда явилась на бал в честь фрейлин с лентами, летящими над одеждой при помощи магии. Нужно было только закрепить эту концепцию. К тому же некоторые придворные дамы уже её переняли. Пока несмело, но всё ещё впереди.

Выставка прошла успешно, на меня обращали внимания чуть ли не больше, чем на работы художника. Чтобы его не обидеть, я всё время активно восхищалась его творчеством, активно вплетая в свою речь разнообразную терминологию, которую выуживала из головы Сиенны. Да, младшая принцесса была вполне образована в плане искусства, матушка Валенсия постаралась.

На следующем приёме стало очевидно, что летящие ленты пришлись придворным модницам по вкусу. Тогда я поняла, что пора снова навестить подконтрольных мне модельеров и убедить их пойти на новую авантюру. Впрочем, в этот раз негатив от неё пусть и будет, но не такой явный, так что их репутациям ничто не грозит.

Некоторые из модельеров позволили себе высказать неудовольствие тем, что произошло на маскараде. Но так как я прямо не велела откровенно вредить их клиенткам, а лишь давала своего рода советы-указания, кому что использовать при создании нарядов, более похожие, правда, на приказы… прикопаться всё равно было особо не к чему. Я сыграла невинную овечку, которая только хотела, как лучше, чем и отбрехалась. Не везде прокатило, в паре случаев пришлось извиваться подобно ужу на сковородке, лавируя между аргументами, дабы убедить модельеров в том, что я не знала точно о том, каким будет эффект. В целом я могла бы просто приказать. Они бы исполнили, так как присягнули мне на магии, но, во-первых, хотелось сохранить иллюзию добродетельной Королевы, которая, правда, может ошибаться… а во-вторых, для меня это стало делом чести — не спалиться.

В итоге я убедила модельеров, что следовать за стильными тенденциями, которые привносит в придворную моду ажно Королева — это важно и нужно, а ещё очень правильно. Так что могла рассчитывать, что они станут рекомендовать мои концепции своим клиентам.

Первая смена направления произошла через два дня на третий. Вместо летающих лент на мне появились настоящие птичьи перья. Глашатай при моём появлении в театре красиво свёл всё к тому, что настоящий полёт возможен только у птиц, а ленты на магии, мол, в данном случае выглядят, как костыль. Он выбрал какой-то местный словооборот, но смысл был такой. Придворные дамы неожиданно резво прониклись этой идеей и сразу принялись повторять, снаряжая свои платья разнообразными пёрышками и пухом. Те, кому это было по карману или под силу, пускали перья летать, как это делала я. Признаться, мне результат понравился. Наряды стали более интересные, чем раньше, глаз радовался при взгляде на придворную массу.

Далее я “вдруг” вспомнила, что небо принадлежит далеко не только пернатым созданиям, есть ведь ещё и насекомые! После этого в мой гардероб пришли волшебные полупрозрачные накидки с прожилками, напоминающие парящие в воздухе крылья стрекоз, а также яркие цветастые, похожие на бабочек. Затем мне резко “надоело” использовать полётную тему, и я переключилась на более приземлённых животных, введя в обиход оторочку из меха, меховые воротники, повязки и прочее-прочее.

Обоснование очередной смены стиля было про банальность и слишком очевидные ассоциации. Так что те дамы, которые не поспевали за новомодными тенденциями, оказывались предметом обсуждений в кулуарах, им в спину хихикали и тыкали пальцем. Я позаботилась, чтобы такое поведение во Дворце приветствовалось, при помощи сначала камеристок и фрейлин, а затем и их доверенных дам. Также и сама не брезговала. А учитывая, что придворные в целом были склонны к тому, чтобы сплетничать, пускать слухи и опускать других придворных, им подобная линия поведения быстро пришлась по вкусу.

— Ваше Величество, можем мы поговорить? — явилась ко мне однажды вечером баронесса Ванаадо. Вид у неё был расстроенный.

— Конечно, что-то случилось?

— Я… — присев на краешек стула напротив, она замялась и стала комкать в руках кружевной платочек. — Надеюсь, вы не обидитесь на меня, но я бы хотела сказать прямо.

— Не обижусь, — кивнув, ответила ей. — Я ценю прямоту и честность, вы же знаете.

— Меня смущает линия вашего поведения в последнее время, — собравшись с духом, на одном дыхании выдала Ванаадо и осторожно взглянула на меня, ожидая реакции.

— Чем? — мягко поинтересовалась я.

— Перед присягой вам на верность, был разговор. Вы уверяли, что хотите изменить ситуацию во Дворце к лучшему. Возможно, я вас не так поняла, но мне казалось, что речь совсем не о том, чтобы поощрять сплетни… Ваши действия лишь развращают придворных. Вы так не считаете?