У края

Проснулся от страшного грохота, сотрясавшего гостиницу. Выглянув в окно, увидел, как волна за волной, набирая высоту, над городком проносились тяжелые бомбардировщики. «Югославия», – мгновенно вспомнил наш утренний полет с отклонением от курса, – «Несчастная страна. Они же разнесут ее в клочья».

Стало не до сна, тревожные мысли захватили полностью. Я вдруг представил, что случится там, куда уже меньше, чем через час, полетят отнюдь не учебные бомбы. Ведь это война, реальная война. А я волей случая оказался в стане врага, сильного и беспощадного.

Вот также под покровом ночи гитлеровские самолеты двинулись на восток – на нашу страну. Мне рассказывала об этом мама, видевшая тучи самолетов, летевших ранним утром 22 июня 1941 года бомбить Киев. Как же далеко тем самолетам до этих современных монстров – сверхзвуковых самолетов-невидимок «Стэлс». Вот только бомбы все те же – они убивают.

Незаметно уснул, но снова был разбужен отбомбившейся армадой, идущей на посадку. Вот тебе и «Джиро д’Италья». Бессмысленная гонка на велосипедах, а где-то рядом бессмысленная война – наказание страны за нежелание добровольно отдать часть своей территории.

На часах пять утра, но спать больше не хотелось. Я оделся и сел к окошку, выходившему на Т-образный перекресток. На улице ни души. Зато перекресток работал как часы. Подлетавшие к нему автомобильчики резко тормозили и, оглядевшись, стремительно разъезжались в нужном направлении. И никто ничего не нарушал! Вжик, вжик. Вжик, вжик. Интересно, но скучно.

Неожиданно под одной из стрелочек-указателей заметил надпись – «Breton – 300 м». Вот это да! Я в трехстах метрах от фирмы «Бретон». Стоит лишь выйти на улицу и уже через пять минут могу оказаться в офисе фирмы и разузнать, наконец, все об интересующем меня агломерате.

В пять утра? Вряд ли кто из специалистов появится там раньше восьми, а в восемь за мной уже заедут Серджо с Ларисой – кот Базилио и его подельница лиса Алиса. Похоже, попасть на «Бретон» бедному Буратино можно будет лишь после обеда. Вот только как знать, где он будет после обеда.

В шесть утра появились первые прохожие. По двое-трое они скапливались под какой-то табличкой, где минут через пять, четко по расписанию, останавливался автобус, подбиравший пассажиров. Оказывается, не все здесь ездят в автомобильчиках.

В семь не выдержал и вышел из гостиницы, разбудив удивленного вахтера. Спросонья тот долго не мог понять, что я не уезжаю, а лишь хочу прогуляться.

Он совал мне какие-то бумаги, требуя, чтобы я расписался. Мне же расписываться не хотелось, а мой английский его не убеждал. Он лишь вежливо улыбался, знаками показывая, что из моей речи не понимает ничего.

– Пассэджьята?! – громко рассмеялся, в конце концов, весельчак и выпустил меня, наконец, на волю, на прогулку.

И я с удовольствием побродил по чистенькому аккуратненькому городку, наблюдая незнакомую жизнь его обитателей.

Когда примерно через час подошел к гостинице, на стоянке уже стоял «Мерседес» Чендерелли, а сам Серджо вместе с веселым вахтером заразительно смеялись на всю гостиницу.

– Чао, мой друг Анатолий! – хлопнул по плечу «друг» и разразился бессмысленной тирадой из произвольно скомпонованных русских слов. А на него, раскрыв рот, с восхищением смотрел вахтер, – Лариса чичас, – выдал, наконец, Серджо что-то осмысленное.

Через пару минут появилась Лариса:

– Здравствуйте, Анатолий Афанасьевич. Собирайте вещи. Едем в Бергамо, а потом в Кастэльфранко. Сюда вы не вернетесь, – объявила она нашу программу на день.

Прощай, «Бретон». Надо же – оказаться так близко и не попасть к твоим специалистам. Что ж, не судьба. Вместо делового общения предстоит какая-то бессмысленная поездка на родину Труффальдино. Зачем? Очевидно, скажут. Скорее всего, чтобы увезти подальше от руководства «Симека». Ведь если вдуматься, какая нелепость эти подписанные вчера документы.

Целая фирма проектирует оборудование, покупает комплектующие и сырье, собирает и отправляет станки, монтирует их и отлаживает, чтобы получить за все это, скажем, два миллиона долларов, из которых прибыли-то, в лучшем случае, тысяч двести.

А тут троица баламутов только за то, что обозначили покупателя этого оборудования, просит миллион – по триста с лишним тысяч долларов на каждого. Впрочем, на каждого ли? И повезут сейчас богатенького Буратино в страну Дураков, чтобы по дороге решить, как получше обтяпать дельце и вытрясти вожделенные золотые.

А покупатель? Тот даже не догадывается, что оборудование, стоимостью в три миллиона долларов, на деле стоит на целый миллион дешевле. Бред какой-то. Нет. Отношения с фирмой надо строить напрямую, без посредников. Впрочем, вроде бы и Серджо не посредник, а ведь действует, как и они, непомерно увеличивая стоимость продукции родной фирмы.

А машина уже летела по автостраде, но, как не странно, в направлении Тревизо – местного административного центра. Говорить не хотелось, и в кабине установилась мертвая тишина. Первым не выдержал Серджо:

– Анатолий плохо спать?

– Уснешь тут, когда всю ночь самолеты грохочут, – ответил ему.