У крайней линии

Интересное обстоятельство, не правда ли? Так что я на легкое давление со стороны Радужного отреагировал жестко:

– Наша Земля не входит в межгалактический союз! Так что свои проблемы мы будем решать сами! Со стороны Галактики М-16 поток будет идти до планет с галактианами не один месяц, так что мы успеем и отдохнуть, и выполнить работу!

«Если нужно будет ее делать», думал про я себя. К этому времени в голове у меня стала вызревать некая мысль. Ее необходимы было «обкатать» вместе с ближайшими соратниками.

Мы с Бай с помощью пока что бессменно дежурившего на Базе у большого галакомпа Майка перенеслись на Базу. Что-то по настоящему серьезное обсуждать и решать дома было невозможно. Если Поперечный крепился и не приставал к нам, то любопытный Генцель не давал ни мне, ни Бай покоя – он приставал с расспросами, пытался давать советы, и нас спасал все тот же Поперечный. Майор то и дело возникал с нами рядом и придерживал в буквальном смысле за рукав так и рвавшегося «помочь» Генцеля.

Тогда, в кабинете на Лубянке наш разговор закончился тем, что мы смогли убедить офицеров в необходимости действовать совместно. Причем основная тяжесть ложилась именно на членов нашего отряда.

Вы скажете – а, собственно, почему? Да все просто! Мы не хотели, чтобы еще кто-то, кроме майора Поперечного и капитана Генцеля знали правду и о происшествии у колодца, и о деталях перемещения пришельцев из одного человеческого тела в другое, а самое главное – о том, кто такие пришельцы и каковы их цели на нашей планете? Проще говоря – д л я ч е г о и что именно возводят они на острове Гимон?

Тем более, на тот момент этого не знали и мы сами.

– Подумайте, – помнится, говорили тогда офицерам мы с Бай. – Попробовав говорить правду начальству, вы не просто возбудите любопытство. Вы вызовете ажиотаж, и в возникшей суматохе все, кроме вас, забудут об оборотнях.

«Ах, первый контакт! Сколько лет мы верили и ждали!» – передразнивали мы будущих энтузиастов и политиков. – «Самое главное, мы должны узнать, что можем получить у галактиан!»

«Наша науке двинет вперед… Наша жизнь изменится в сторону…»

«Ах, бросьте, майор (капитан), ну, какие, к чертям, оборотни? Какие смерти людей? Весь мир сотни лет ждал этой минуты – контакта с космической культурой, цивилизацией, которая можем…»

И так далее.

И знаете, что я скажу? Я восхищаюсь нашими военными! И Поперечный, и Генцель как-то очень быстро признали нашу правоту.

– Знаете, Иван Иванович, – задумчиво сказал, некоторое время послушав наши словесная эскапады и выверты Петр Петрович. – А ведь ребята правы, ох, как правы! Ведь все теперь переносится за границу – шутка сказать! На просторы Тихого океана! А там и американский флот постоянного базирования, и китайцы, и индийцы – я уж не говорю о собственно индонезийских военных! Стоит нам проявить хоть какой-то интерес к этому острову – и вокруг него и на воде, и под-, и над водой будет столько всякого, что нам и близко не подобраться!

– Да-а-а! – в свою очередь протянул Иван Иванович. – А другой путь – это официально, через министерство иностранных дел, только ведь это та-акая «резина»…

– Вот именно! – помог им утвердиться в своих мыслях я. – Мы же с Бай можем легко перемещаться без паспортов и виз, сможем незаметно на острове появиться и, разведав все, исчезнуть! А уж на стадии завершения, когда нужно будет что-то с оборотнями делать, вы обязательно будете участвовать!

– Правда, пока мы все не разведаем, о степени участия говорить рано… – поддакивала мне Бай. – Что, собственно, вы можете сейчас сделать? Не разглашая правды?

Мы убедили их! После этого они оформили протоколы допроса, сказали, что по факту попытки убить нас будет работать милиции, и мы удалились. И уже на пути в гостиницу мы с Бай твердо решили – нужно побыстрее, при первой возможности исчезнуть, иначе милиция нас в покое не оставит, у нас просто не будет возможности заниматься делом.

Поток Дзенно неумолимо приближался. На острове же Гимон сборочные работы были почти завершены. А нас с одной стороны, через день вызывали то в местное отделение милиции, то в МУР. Убитый Бай киллер оказался опаснейшим преступником, несколько лет находившемся во всероссийском розыске.

«А как же вы смогли уцелеть под автоматным огнем в упор?» «Кто убил киллера, и каким именно образом?» (это до того, как была проведена судебно-медицинская экспертиза). «В чем все-таки, как вы думаете, причина покушения на вас?» И в таком духе каждый день… Но это – с одной стороны.

А с другой нас все время порывался увидеть капитан Генцель, который то задавал нам вопросы (застенчиво, поправляя рукой очки на носу), на которые мы не могли ответить, то спрашивал, не может ли он все-таки чем-то помочь в расследовании?

Какое именно расследование он имел в виду – его собственное, или расследование покушения на нас – мы узнать не успевали: тут же появлявшийся Петр Петрович уводил от нас своего коллегу, ухватив за рукав.