У любви нет голоса, или Охота на Лизу

– Конечно, посадят! – сказал он убежденно и снова положил руку на точеное Лорино плечо.

– Я боюсь, – она жалобно всхлипнула.

– Не бойся, я же с тобой.

Лиза добралась до квартиры Легостаева без приключений, расплатилась с таксистом, шмыгнула в подъезд. Паника отступила только тогда, когда она оказалась дома и заперлась на все замки.

В интересную историю она попала! Думала, что в обществе Легостаева ей нечего бояться, а вот как оно обернулось.

В Макса стреляли! Кто? Зачем? Он же всего лишь креативный директор модного журнала, а не банкир или политик. Он даже статей на злобу дня не пишет. Кому могла понадобиться его смерть?

Лиза прошла в кухню, плюхнулась на стул, сжала виски руками.

Креативный директор! А кто сказал, что он креативный директор? Сам же Легостаев и сказал! А она, дура, поверила. Может, он вовсе не директор? Откуда у него такая роскошная машина? И квартира почти в центре, и вообще? Нельзя быть такой доверчивой, ничему ее жизнь не учит. А все из-за того, что она не послушалась Ленку. Вот послушалась бы – и не оказалась бы сейчас в такой жуткой ситуации: одна, в чужом городе, с этой чертовой афазией, и в благодетелях – какой-то сомнительный тип. Кстати, на прием к Полянскому она так и не попала…

Денек выдался дикий. Одни только объяснения с милицией чего стоили! Хорошо хоть, Лора не подвела. В присутствии стражей порядка она собралась, сосредоточилась, даже пыталась улыбаться. И про Лизавету ничего не рассказала: может, прислушалась к его доводам, а может, не пожелала делиться славой. Для Лоры в случившемся открылись и свои неожиданные плюсы: на место происшествия приехали не только менты, но и телевизионщики.

На звезду телеэкрана Лору Лайт совершено покушение! Это же настоящая сенсация! Покруче, чем какие-то там выборы в Государственную думу.

Сначала Лора отказывалась давать интервью, но потом все-таки сжалилась над коллегами по цеху: спешно привела себя в порядок, подправила макияж и… рассказала про Солодовникова.

Макс схватился за голову. Вот сенсация так сенсация! Хозяин крупнейшего в стране музыкального канала «заказал» собственную приму. Это же золотое дно! Это ж материалов на целую неделю, а если повезет, то и на месяц. А тайна следствия и презумпция невиновности? Да кто ж будет обращать внимание на всякие мелочи, когда тут такая сенсация?!

Сам Макс старался держаться в тени, лично ему сомнительная слава ни к чему. А Лора? Что уж теперь… Можно считать это ее интервью компенсацией за перенесенные моральные страдания. В конце концов, девочку едва не убили. Вот над чем следует подумать.

Кому могла помешать Лора Лайт? Кому, скажем, могла помешать экзотическая бабочка или прекрасный цветок? Лора не играет в политику, не сотрудничает со спецслужбами. Неужели действительно Солодовников?! Да зачем ему? Да нашел бы он себе еще десять новых ведущих!

А может, это какой-то сумасшедший фанат? Обдолбанный подросток, купивший ствол на барахолке? Сейчас ведь полно ненормальных, и звездам из-за них живется несладко.

Макс с нежностью посмотрел на Лору, беседующую с репортером программы «Совершенно секретно». Бедная девочка натерпелась такого страху, что не приведи господь. Он бы и сам испугался, будь у него на это время…

Домой он в тот день так и не поехал, решил, что Лору нельзя оставлять на ночь одну. Лора, к счастью, не возражала, только спросила скептически:

– А как же твоя подружка?

– Какая подружка? – удивился он.

– Ну, эта немая деревенщина.

– Лора, немую деревенщину я отправил домой, убираться по хозяйству и готовить ужин. Не понимаю, почему ты вообще завелась? Ты посмотри на себя и посмотри на нее. Неужели ты могла подумать…

Она не дала ему договорить:

– А что я должна была подумать? Сначала ты темнишь, несешь какую-то чушь, а потом я вижу, как ты садишься в машину с этой уродиной!

– Лора, – он поймал ее руку, поцеловал тонкое запястье, – ты поняла, куда мы приехали? Это же реабилитационный центр. Я хотел показать Лизавету неврологу. Мы ехали на врачебную консультацию. Согласись, больница – не самое подходящее место для романтического свидания.

Лора скептически фыркнула, но руку не убрала:

– А отчего ты, Легостаев, так печешься об этой убогой?

– Видишь ли, у меня в этом деле есть свой шкурный интерес. Лизавета – барышня хозяйственная и домовитая. Ради одной несчастной консультации у профессора она согласна совершенно бесплатно быть моей домработницей.

– Так уж и бесплатно?

– Ну, не совсем бесплатно. Я ее кормлю, даю кое-какую мелочь на булавки.

– И возишь по реабилитационным центрам.

– Вожу, – покладисто согласился он. – Я же не зверь какой-то, чтобы обманывать и без того богом обиженное существо.

Богом обиженное существо! Вот завернул, даже самому противно…

– И долго ты собираешься ее опекать?

– Недолго. Еще один месяц, до следующей консультации. Ведь на эту мы так и не попали. Да и сам профессор не приехал. Застрял в Париже из-за плохой погоды, я узнавал.

– Лучше отправь эту дуру обратно в ее Зажопинск, – посоветовала Лора.

– Не могу, у нее нет документов – это раз, и она очень вкусно готовит – это два.

– А три?

– Что – три?