У любви под прицелом

Майкл обернулся. На лестнице, ведущей на второй этаж, появился хозяин в белом костюме. Каррадо оказался высоким подтянутым мужчиной лет сорока пяти, серьезный взгляд, размеренность и обстоятельность в каждом движении. Он смотрел на Майкла внимательно и даже подозрительно. Но с губ при этом не сходила обаятельная, правда, слегка официальная улыбка.

— Меня зовут Майкл Хантер. Ваша экономка рассказала мне об ограблении, и я подумал, что смогу быть вам полезным, — представился Майкл.

— Частный детектив?

— Ничего официального, — не поморщившись, заверил Майкл. — Лицензия детектива только создает проблемы, вас легко могут привлечь к суду, а мой девиз «Тихо и быстро».

— Мне это импонирует.

— Так вы не против, если я подключусь к расследованию?

— Наоборот. Буду весьма признателен, если вы придете на помощь полиции, что-то они не слишком продвинулись в поисках, — сказал Каррадо. — Хотите выпить?

— Да, это было бы кстати. Скотч со льдом, — уточнил Майкл.

Каррадо не стал обращаться за помощью к прислуге, собственноручно налил виски, бросил пару кубиков льда из холодильника. С обезоруживающей улыбкой протянул Майклу хрустальный стакан и доверительно, как близкому другу, сообщил:

— Знаете, мистер Хантер, Розмари чудесная женщина. Мне больно видеть, как она переживает.

Майкл отпил скотч и непринужденно поинтересовался:

— Что у вас украли?

Пострадавший придал лицу подобающее скорбное выражение.

— Драгоценности покойной жены, полотно Рафаэля Сантини, самого светлого и радостного художника эпохи итальянского Возрождения, и две пастели Дега «Танцующие девушки».

— Тоже веселые девушки?

— Что? — не понял безутешный владелец.

— Это я так. Размышляю вслух. Не могу понять, чем руководствовался грабитель? — Майкл повернулся к одной из стен, где в алькове висела картина. — Это ведь, кажется, Мане? Он первым из французских живописцев начал передавать в картинах богатство солнечного освещения. Тоже был вполне оптимистичный художник. Не находите?

— А вы неплохо разбираетесь в живописи, — с нотками удивления отметил хозяин дома. — Но принцип у вора был один — он взял самые дорогие полотна из моей коллекции и бриллианты.

— Согласен. Звучит убедительно, что касается бриллиантов. Но что помешало ему прихватить, к примеру, и Мане? Картина вполне компактная, висит на видном месте.

— Вероятно, его спугнули. Вообще-то я рад, что никто не пострадал, но… — Каррадо огляделся, — без «Танцовщиц» Дега в гостиной стало как-то пусто.

— А раньше были попытки ограбления?

— Несколько раз. К счастью, до этого безуспешные. Моя коллекция привлекает воров.

— Вы уверены, что Розмари Лопес непричастна к этому? — спросил в лоб Майкл.

Каррадо передернул плечами.

— Это Майами. Любой инцидент — и полиция ищет кубинца. Но я уверен в Розмари. Она не могла этого сделать.

— А как же набранный код, принадлежащий ей?

— Бог его знает, — снова передернул плечами Каррадо.

Чем не ответ, усмехнулся Майкл. Чем больше он узнавал, тем больше у него возникало вопросов.

— Скажите, а вы общались с кем-либо малознакомым, приглашали кого-нибудь из партнеров в дом? Может быть, устраивали вечеринку накануне кражи?

— Меня полиция уже спрашивала об этом. Я всегда осторожен в своих делах. — Каррадо озабоченно посмотрел на часы. Майкл понял: аудиенция подошла к концу. — Но вы можете поговорить с Джоном Баркером. Он отвечает за безопасность. Извините, но мне пора.

— Еще один вопрос, — задержал хозяина Майкл. — Пропавшие ценности конечно же застрахованы?

— Разумеется. Сумма страховки составляет тридцать миллионов и покрывает стоимость украденного. Но мне хотелось бы вернуть картины, деньги для меня не имеют значения, как вы понимаете.

Ненавязчиво напомнив о степени своего состояния, Каррадо удалился легкой стремительной походкой, сел в «феррари» и отчалил. Не уступая ему в последнем, то есть в стремительности и легкости, Майкл отправился к начальнику охраны, чтобы выяснить кое-какие детали.

Парой часов позже Майкл Хантер и Дэн Тискенс уже обсуждали занимательные подробности нового дела, комфортно расположившись в квартире Майкла и ублажая себя ледяным бодрящим пивом. Торс Майкла был оголен, поскольку он находился у себя дома. Дэн парился в цветастой рубашке с коротким рукавом, подарке заботливой возлюбленной.

— Значит, ты тоже думаешь, что это не Розмари?

— Уверен, — отозвался Майкл. — У нее отличная работа, маленький ребенок, ей незачем так рисковать. Если только у нее нет любовника, из-за которого она слетела с катушек.

— Люсия говорит, что после неудачного замужества Розмари держит себя в строгости. И это с такими рельефными формами… — Дэн почмокал губами.