У Лукоморья

— Да вот, — отвечает мужик. — Прихожу домой. Дома жена ни с того ни с сего набрасывается. Тычет каким-то письмом. Говорит, чтобы убирался. Выхожу на улицу. Там меня милицинер спрашивает, что случилось. Просит показать письмо. Показал я ему письмо. Он прочитал и тоже набросился на меня, избил. И вот я здесь.

— Ну, что — говорит дежурный, — Показывай письмо.

— А может не надо?

— Да ладно. Хуже ведь не будет.

Прочитал он письмо.

— Ах ты, сука, — набросился на мужика, вызвал подкрепления.

В общем, избили мужика, отправили в камеру. Там уголовники спрашивают:

— Ну как, за что взяли.

Вся маршрутка развесила уши.

Мужик и начал рассказывать:

— Прихожу я домой. Дома жена ни с того ни с сего набрасывается. Тычет каким-то письмом. Говорит, чтобы убирался. Выхожу на улицу. Там меня милиционер спрашивает, что случилось. Просит показать письмо. Показал я ему письмо. Он прочитал и тоже набросился на меня, избил. Дежурный тоже попросил письмо. А прочитав, тоже избил, отправил сюда.

— Ну что, — говорят уголовники, — Показывай письмо.

— А может не надо?

— Да ладно. Хуже ведь не будет. Мы же ведь не менты. Разберемся.

Прочитали уголовники письмо… Избили его, опустили.

Вася опять завертел головой с немым вопросом, не сказал ли он лишнего при посторонних. И прочитав в лицах пассажиров немой ответ, что ему не мешало бы продолжить рассказывать, продолжил:

— Забился, значит, мужик в угол, ждет суда.

Вызывают его на суд. Судья просит его рассказать свою историю. И мужик начал рассказывать:

— Прихожу я домой. Дома жена ни с того ни с сего набрасывается. Тычет каким-то письмом. Говорит, чтобы убирался. Выхожу на улицу. Там меня мент, то есть, милиционер спрашивает, что случилось. Просит показать письмо. Показал я ему письмо. Он прочитал и тоже набросился на меня, избил. Потом в отделении тоже избили. Уголовники тоже избили, опустили.

— Ну что, — говорит судья, — Показывай письмо. Это вещественное доказательство.

— А может не надо?

— Да ладно. Хуже ведь не будет. Мы ведь суд. Разберемся.

Прочитал судья письмо. Показал прокурору, потом адвокату, заседателем.

Прокурор:

— Разговоров нет, требую высшую меру.

Адвокат:

— Ничего не могу сказать в оправдание.

Судья, посовещавшись с заседателями:

— Выносим смертный приговор. Здесь другого мнения быть не может.

Расстреляли, значит, мужика, и попадает он в рай к Богу. И спрашивает его Бог:

— Как же это ты такой молодой, вроде не очень грешный, попал под расстрел?

— Да вот, говорит мужик, — и снова рассказывает свою историю, Прихожу я домой. Дома жена ни с того ни с сего набрасывается. Тычет каким-то письмом. Говорит, чтобы убирался. Выхожу на улицу. Там меня милиционер спрашивает, что случилось. Просит показать письмо. Показал я ему письмо. Он прочитал и тоже набросился на меня, избил. Потом в отделении тоже избили. Уголовники тоже избили, опустили. В суде вынесли смертный приговор, и вот я здесь.

— Ну что, — говорит Бог, — Показывай письмо. Разберемся, за что тебе такие страдания.

— А может не надо?

— Да ладно. Хуже ведь не будет. Я ведь Бог. А ведь сказано в Писании, что Бог есть Любовь.

Прочитал Бог письмо.

— Ну что, — говорит, — В Ад! Тут другого мнения быть не может.

Отправили мужика в Ад. Там черти спрашивают. Как же это ты попал сюда. И мужик начал рассказывать.

Тут Васю перебила совершенно незнакомая девушка. Как я уже говорил, вся маршрутка сидела молча и слушала анекдот. Ну, так вот, совершенно незнакомая девушка, вдруг, говорит:

— Пожалуйста, не надо рассказывать все сначала, мне уже выходить, а очень дослушать хочется.

— А вы можете присоединиться к нам, — раздался голос пьяного Коли.

Девушка была симпатичная, и Колю можно было понять. Тем более все мы были под основательным градусом. Девушка, естественно, стала сумбурно возражать, что дескать так не получается. И, наконец, попросила остановить. И тут случилось чудо. Водитель, остановив маршрутку, сказал, что подождет, пока анекдот не кончится. Девушка и правда была симпатичная. И Вася продолжил:

— Значит, прочитали черти письмо. И отправили его в самый горячий котел.

И тут мужик подумал:

— Дай и я прочитаю это письмо. За что я так натерпелся.

Раскрыл письмо, а там буквы поплыли, и не разобрать уже ничего.

— Это все, — сказал Вася, когда воцарившаяся в маршрутке пауза затянулась.

Реакцию на анекдот можно не передавать. Водитель даже не хотел брать с нас денег. Но к сожалению, это оказался единственный веселый момент за последующие несколько часов. Ибо, как только мы переступили порог, вместо оваций нас встретил тяжелый взгляд наших женщин.