У Лукоморья

— А ты прав, — задумчиво отозвалась Таня.

— Действительно, Христос, хотя, как человек, и не хотел умирать, все же был уверен, что его небесный отец не бросит его, и знал будущее. Иуда же ничего не знал, и единожды предав, сам принял свою судьбу.

Вася буквально прочитал мои мысли.

Мы еще какое-то время спорили, пока Коля, этот музыкальный фанат, обидевшись, что мы совсем не слушаем его любимую рок-оперу, не вырубил магнитофон.

И тут Вася опять взял гитару. Это произошло так неожиданно, что никто не успел ему помешать. И, как оказалось, к счастью, потому что он исполнил свою новую песню, которая, как бы мы не подкалывали ее автора, была совсем не плохой.

Когда-то на свете жил белый козел.
Он стадо водил за собой.
И каждый из стада за ним всюду шел
На пастбище и на убой.

И думал козел, что так будет всегда,
Что в этом его звезда
Водить за собою большие стада,
Куда велят господа.

В минуты, когда впереди он шел,
И Солнце светило над ним,
Считал и в правду наш глупый козел,
Что он и есть господин.

Но день за днем пролетали года,
И начал козел стареть.
Он стал медлительней и иногда
Спина его знала плеть.

И вот однажды в солнечный день,
Овец он к бойне привел,
Но не был отпущен и сам теперь,
И пал под ножом козел.

Был в стаде том же большой белый пес.
Охранник. Почти пастух.
И службу свою исправно он нес,
Считав, что людям он друг.

Однажды в безлунную темную ночь,
К ним волчья стая пришла,
И пес пытался прогнать их прочь
И дрался как никогда.

Когда же пастух с ружьем прибежал,
И стал по волкам стрелять,
То пес наш в луже крови лежал,
Но он не хотел умирать.

Как к другу приполз к своему пастуху.
Спасенья ждал от него.
Не нужен раненый пес никому,
И друг пристрелил его.

Прошла вереница бессмысленных дней,
И волки вернулись вновь,
Но новый пес старого был поумней.
Не стал он лить свою кровь.

И пес убежал. И не будем винить
Мы слишком строго его.
Ведь друга кто мог так легко пристрелить
Не стоит, поверь ничего.

Никто пастуха теперь не разбудил,
Не стало верных собак.
И в горло зубы его вонзил
Матерый серый вожак.

А черный пес нынче в помойках живет,
И рад он своей судьбе.
Считает себя он свободным как бог,
И ходит сам по себе.

И только порой в беспробудную ночь.
Пес рвет пустоты струну.
Никто не в силах ему помочь.
И воет он на Луну.

Был в стаде том самом и белый баран,
Породистый как король.
Всю жизнь он исправно крыл своих дам,
Играл хорошо эту роль.

Не думал баран, что уйдет благодать,
И только волки пришли,
Сказал им баран, что готов продолжать,
Теперь и для них служить

Но только вот нужен волкам он был,
Не больше, овец других.
И волки съели его на пир,
Как съели всех остальных.

— Интересная песня, — сказал Зверь, когда Вася окончил свое пение, которое в отличие от содержания, не лезло ни в какие ворота. — Честно говоря, от тебя не ожидал.

— Зря ты так, вступился за Васю Коля. Вася еще всех нас удивит.

— Это точно, — поддержала его Аленка.

— Значит, умерли все, — медленно произнесла Таня.

— Не совсем. Кроме волков и черного пса.

— Да, только предатель и выжил, — ответил ей Зверь.

— Предатель ли? — переспросила Аленка.

— Да, можно ли считать предателем, предавшего предателя? — поддержал ее я.