У меня появился другой (СИ)

Зыркнув на всякий случай по сторонам, парень опустил руку между ног и дотронулся до себя. Даже в спокойном состоянии «шланг» был великоват. Не, не, не, как такой агрегат, да еще в боевом положении и толщине, сможет ворваться в эту узенькую дырочку?! Джеджун мотнул головой и выпростал руки наверх, плеснул воды во все стороны.

— Сделает он мне приятно, блять! Угу, грыжу размером с кулак.

В любом случае, договоренность и контракт заканчивался, стоило лишь лайнеру вернуться в порт. А значит, нет нужды дергаться и бояться за девственность. Этому гею ничего не достанется, увы и ах.

Уверенный в своей гетеросексуальности, Джеджун поднялся и выбрался из джакузи. Взгляд его привлекли ярко-красные стринги, висящие на крючке рядом с полотенцем. Не желая надевать это убожество еще раз, парень шагнул к полотенцу и… поскользнулся на разлитой по полу воде. Он взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, однако голова упрямо тянула назад. Край джакузи больно ударил в бедра, отчего Дже громко ойкнул. А через секунду рухнул навзничь в воду, подняв столп брызг. Плеск скрыл за собой глухой стук, с которым Джеджун треснулся о покатый белый бок. Тонкая, практически растаявшая, пена на поверхности воды окрасилась розовым.

========== Часть 17 ==========

Стук… громкий и нудный… упорно тащит из мягких объятий сна… я пытаюсь скрыться от него, кутаюсь в кофту, прячу лицо, но слишком поздно, сновидения оставили меня. Открываю глаза. Темно, по началу ничего не вижу. Зеваю и выпрямляюсь на сидении, оглядываюсь по сторонам. В машине тихо, только утробно рычит двигатель, и шелестят «дворники», гоняя туда-сюда холодную влагу. Ливень такой, что дорогу совсем не видно. Как, впрочем, и разметку. Чувствую, машина набирает обороты, взбираясь в гору.

— Выспался?

Мужской голос рядом… хрипловатый и низкий… его звук успокаивает. Только сейчас вспоминаю вчерашний скандал, хлесткую пощечину и яростные крики отца… меня бы знатно отпинали, если бы не он…

— Где мы? Куда едем?

— Уже забыл? — водитель усмехнулся и протянул руку, обхватил мои пальцы и прижал к своим губам.

Тепло… я ощущаю, как сердце забилось от радости, ведь я люблю его, а он меня… и мы уезжаем от всех этих идиотов. Простите, мама, папа…

Я счастлив…

Я убегаю…

… а потом прямо на нас бросился ярчайший клубок света, ослепил и вдавил в сидение, смял и отбросил со страшным скрежетом в черноту…

Ледяная вода, что заливала нос и рот, обожгла, стремительно превратившись в горячую, благоухающую, стоило лишь Джеджуну очнуться. Панический страх захлебнуться помог прийти в себя окончательно. Рванувшись вверх, он вынырнул и закашлялся, забил руками по воде, пытаясь дотянуться до края. От резких движений потемнело в глазах, голову словно тисками сжало. Сознание начало ускользать. Он вновь ушел под воду, поскользнувшись, взвыл, давясь водой.

В это время в каюту вошел Юнхо со своим неугомонным сталкером.

— Иди к себе, — скрежетал зубами Чон.

— Там холодно и одиноко, — принялся давить на жалость Вон.

— Втроем мы не поместимся в крова…- услышав приглушенное бульканье из-за двери, мужчина встрепенулся. — Ты слышал?!

— Нет.

Чон поднял руку, приказав бывшему заткнуться, прислушался, потом кинулся к двери в ванную. Ударившись в нее со всего маху, он умудрился выбить замок практически полностью. Биён закудахтал что-то о порче имущества и огромных штрафах, но его игнорировали. Сокрушительный пинок снес преграду, и мужчина ворвался в ванную. При виде Дже, барахтающегося в воде, и окровавленной белоснежной эмали, Юнхо почувствовал холодок на сердце.

— Я здесь, Дже!

Запустив руки в воду, Юнхо приподнял парня и подтащил к краю, заглянул в замутненные болью глаза. Джеджун вцепился в плечи мужчины, надрывно закашлялся. Биён заглянул в ванную, присвистнул.

— Мама не учила, что купаться бухим опасно?

— Вызови врача.

— С чего бы мне…

— Живо! — рявкнул Чон так, что тот подхватился и пулей умчался в гостиную вызванивать корабельного доктора.

Джеджун тяжело дышал, потрясенно выпучив глаза и даже не замечая, как тело покрылось крупными пупырками от холода. Пред внутренним взором еще стояли видения, смутно знакомые, тяжелые. Но в то же время светлые и счастливые… ровно до того момента, как лобовое стекло машины, в которой он ехал, разнеслось на куски. Потом все закружилось, слившись в неразличимую массу, к горлу подкатила тошнота.

Юнхо осторожно дотронулся до его затылка, нахмурился, когда ладонь окрасилась кровью.

— Тебе нужно в больницу, — бизнесмен вглядывался в бледное лицо парня, в его блуждающие глаза. — Сейчас тебя осмотрят, и я распоряжусь насчет вертолета. Держись за меня.

Дже ухватился слабыми пальцами за намокшую рубашку мужчины, его тут же выволокли и поставили на пол. Кима начала бить дрожь, в том числе сотрясали и позывы к рвоте. Юнхо набросил на него халат.

— Тошнит?

Джеджун кивнул. Юнхо едва успел подвести его к раковине, как Кима вывернуло наизнанку. Приняв вес несчастного на себя, мужчина включил воду свободной рукой и смыл полупереваренную жижу, что все толчками вываливалась из Дже.

— Это, наверное, сотрясение… где же врач?!