У метро, у «Сокола»

В сторону «Аварийной службы» Фридман старался не смотреть, но опыта мало, иной раз нет-нет да и косился. Почесал себе живот, потом шею той же рукой.

Минут через двадцать появился Гена, прошел мимо Фридмана, бросил на ходу «Иди за мной чуть сзади». Привел Фридмана на небольшой пустынный участок между гаражами и железной дорогой. От железки отделяла живая изгородь и рифленый забор, а вообще пути совсем рядом, слышалась польская речь, стоял, видимо, на передышке варшавский поезд. Шкет в зеленых шортах тут как тут, Гена Перевалов велел Фридману дать шкету деньги, тот подчинился, но с некоторой задержкой. Глянул сначала вопросительно на шкета, на Перевалова…

— Сироп, одна нога здесь другая там, — сказал Гена.

Фридман отдал деньги, Сироп ушел.

— А долго? — спросил Фридман.

— Да не, минут десять.

В тени под деревом (это была липа, но Фридман не различал деревьев) стоял ящик из-под стеклотары, довольно крепкий, Геннадий Перевалов сел на него, вытянул ноги, закрыл глаза. Фридману сесть было негде, болтался туда-сюда. Прошло двадцать минут, Фридман сообщил об этом Геннадию.

— Ссышь, что ли? — удивился Перевалов. — Ты не ссы. Придет скоро.

Еще минут через пять предложил Фридману перекинуться в картишки. Фридман согласился. Подумал, что опрометчиво так сразу соглашаться, надо бы поменжеваться, но Гена Перевалов ничего не заподозрил. Спросил:

— Во что играем?

— В дурака? — спросил Фридман.

— Фи, в дурака, — презрительно сказал Гена. — В очко давай.

— По сколько?

— По червонцу.

— Не много? — спросил Фридман.

— По мелочи только школьники.

— Так у меня нет с собой.

— Фигня, проиграешь, потом отдашь. Будем ведь, наверно, встречаться?

Сели оба на землю, ящик поставили между. И Гена быстро, даже непонятно, как так вышло, выиграл у Фридмана сто рублей. Фридман ерзал, пыхтел, прикидывался человеком, которому очень хочется отыграться.

— Хватит, — сказал Геннадий, встал, осмотрел штаны, отряхнулся. — Что-то пропал Сироп. Ну все равно ты без манюнь. На тебе два чирика сдачи, сходи в кино.

Полез в карман.

— Ты меня… Ты специально это все провернул, чтобы меня обыграть! — Фридман будто бы только сейчас осознал, что произошло.

— И чё? — спокойно спросил Гена Перевалов.

— Ты… Ты кидала! — взревел Фридман.

— Тихо-тихо.

Мимо гаражей — наверняка не случайно — проходил Витек Панарин, статный юноша, которого и преподаватели в училище, и коллеги по правонарушительной деятельности, и даже любимая девушка Оксана Перепелицына называли не иначе как бугаем, только с разными интонациями.

— Генка, привет! — сказал Витек. — Что ты тут?

— Да вот… — начал Перевалов, и тут Фридман, нарушая сценарий злоумышленников, толкнул Перевалова в грудь.

— Кидала!

Громко кричит Фридман, молодец.

— Да ты… — Витек Панарин пошел к Фридману.

Тот еще раз толканул Геннадия Перевалова: не выдавая еще, что может толкаться гораздо сильнее. Тут и Перевалов толканул Мишу, не дожидаясь, пока Витек преодолеет последние три метра, а Фридман резко присел, одной рукой Перевалова под колена, другой перехватил его руку и сделал мельницу. Перевалов, перелетев через Фридмана, грохнулся на спину. Не перестарался ли Миша… Тут и возник милицейский патруль, на логичных основаниях сопроводивший в отделение и Фридмана, и Перевалова, и Панарина заодно, хотя тот поучаствовать не успел, только руку занес. Но его скоро отпустили.

А с Переваловым даже и придумывать дальше ничего не пришлось, так как запретная ампула у Гены прямо с собой оказалась. Прояснились слова Раи Абаулиной, что он как молниями нашпигован. Дурак этот Гена или потерял контроль, всякую осторожность. Или, скорее, сегодня и купил, а то зачем таскать. Так или иначе, статья прямо в кармане.

Перевалов сначала что-то вяк-вяк, а потом схватился за голову. Осознал серьезность произошедшего. Еще и уделал его Фридман так, что на рожон лезть не хотелось — спина разламывалась. Ампулу не отрицает, дома, видимо, можно еще что-нибудь у него найти интересное. Где купил, правда, врет как сивый мерин: якобы у входа на ипподром гуляет часто кент в красной майке, у которого можно это дело купить, а как его зовут — неизвестно.

— День на день не приходится, — лепетал Геннадий Перевалов. — То он есть, то его нет, то на несколько месяцев пропадет, а то нате вам пожалуйста. Сегодня был с утра.

В общем, по этому пункту врал безбожно — боялся выдать источник. Про все остальное, в том числе про свои досуги в течение последних дней, говорил охотно. Не спросил даже, почему интересуют милицию вечер двадцатого (Гражданская) и день двадцать второго (Петровский парк), перечислил, с кем гулял в компании в ресторане в первую дату, а во вторую вообще отъезжал в Рязань, где, оказывается, состоит заочно в пищевом институте, и улаживал там по академическому отпуску.