У миллионера на поруках

— Сладкая парочка, на выход! Вас ждёт карета с красным крестом, — Дима видимо подумал, что Сашу несильно зацепило, он подал руку мне руку и увидел, что моя рука в Сашиной крови.

— Носилки сюда, срочно! — крикнул он испуганно.

— Всё нормально, — прохрипел Саша, — и попытался встать, но это ему не удалось.

— После полученных побоев и пулевого ранения у тебя большая потеря крови, — объяснил Дима, — так что не геройствуй. С тебя на сегодня хватит.

Сашу положили на носилки. Пока мы шли до машины скорой помощи, он что-то бормотал в бреду.

— Только Лиле ничего не говорите, я ей сам всё объясню… — чуть слышно произнёс он, и потерял сознание.

Я стояла и плакала навзрыд. Всё, что произошло, было для меня большим шоком.

— Тише, Лиля, — утешал меня Сергеев, — с ним всё будет хорошо.

Я почувствовала, что мне плохо и я теряю сознание.

— Мне тоже нужно в больницу, — призналась я. — Мне тоже нужна медицинская помощь.

Язык и ноги, словно стали ватными.

Дима подхватил меня на руки и отнёс в машину скорой помощи. Там я и отключилась.

34 глава

Ночь я провела в больнице. Пока лежала в палате под капельницей, пыталась вспомнить, как оказалась у Германа в доме, но память словно выключили. Здесь выяснилось, что у меня в крови лошадиная доза снотворного, хотя я его само собой не принимала. Потом я всё-таки вспомнила, что как только я села в машину к Герману он протянул мне стакан с кофе, который я выпила и после этого я ничего не помню. Только потом я проснулась у него в гостиной с сильной головной болью. Моя голова кружилась от всех этих мыслей и от внезапного открытия о том, что Герман намеренно подложил мне снотворное. Какая же ужасная ситуация! Я пыталась вспомнить, что произошло после того, как выпила кофе, но все смутно всплывало в памяти. Я чувствовала себя слабой и беззащитной, как будто оказалась пленницей в какой-то жуткой игре.

«Вот ведь урод, — я перематывала в голове всё снова и снова, что вчера произошло и что нам поведал Грейс, — всё же продумал с самого начала и до мелочей. Какой обходительный был и заботливый со мной. Ещё и женой меня своей хотел сделать, без моего ведома!», — меня передёрнуло от этих мыслей.

А бабушка-то тоже хороша! Если бы с самого начала рассказала мне всё, возможно, было бы всё по-другому. Но и её понять можно. Я у неё осталась одна. Сначала была очень маленькая, зачем было рассказывать? А потом всё утряслось, и жизнь пошла своим чередом. Зачем было ворошить прошлое? Мы спокойно жили, не тужили, и никого не трогали. Я росла и училась, а она работала и воспитывала меня. Но все карты спутала её скоропостижная смерть, и дала толчок для этой истории. Ну, а с другой стороны, если бы не всё это, я бы не познакомилась с Сашей.

Внутри у меня бурлили негодование и беспокойство. Ещё и Саша из-за меня попал на операционный стол! Пришёл ли в себя? Как у него дела? Что он чувствует ко мне? Что будет с нами? Или после всего случившегося каждый сам за себя? Я отгоняла от себя скверные мысли, как могла, я решила, что буду питать своё чувство, несмотря ни на что. А он пусть поступает, как подскажет его сердце. Ведь для меня он стал спасательным кругом, который помог выплыть из этого омута. Если бы не он, то охомутал бы меня Герман, и кто знает, что со мной бы было тогда сейчас.

Долго меня в больнице не держали, так как состояние быстро нормализировалось. Выписали спустя сутки. Из больницы, по уже сложившейся традиции, меня забрала Лерка. Я вернулась к себе в квартиру, в свой маленький скворечник. От Саши не было никаких вестей. Я до него не могла дозвониться. Телефон у него постоянно был выключен, а номера его мамы у меня не было. Я очень переживала за него. Решила попробовать его разыскать через Леру или Гошу. Дозвониться и им не удалось, но они узнали, что его госпитализировали и прооперировали в Главном военном клиническом госпитале имени Н. Н. Бурденко. Конечно же, просто так я к нему не могла попасть. Ведь я ему не близкая родственница и не жена.

Лера меня убедила, что он обязательно выйдет сам на связь и найдёт меня.

— Хорошо, — сказала я подруге, — подожду три дня, а потом пойду штурмовать эту больницу.

Но обошлось без крайних мер. На следующий день позвонил Дмитрий и сказал, что Саша пришёл в себя, лечащий врач разрешил наконец-то его посетить и что он очень хочет меня видеть. Сам не может позвонить, так как у него нет телефона, а Дима к нему ездил.

Счастью моему не было придела. В этот же день за мной приехал один из водителей Диминого детективного агентства, и отвез меня в больницу.

Я приоткрыла дверь в палату, где лежал Александр. Сердце моё сжалось, как только я увидела его. На глаза навернулись слёзы от того, что он жив, цел и почти невредим. Я так торопилась к нему, что не заметила сырые волосы и капли дождя на лице.

— Ты чего такая мокрая?

— На улице осенний ливень, а я забыла зонтик дома, потому что очень торопилась к тебе, — стоя у двери, я вытерла рукой капли и слёзы счастья с лица.

— Наконец-то ты пришла! — более-менее бодрым голосам произнёс Астахов.