У нас будет ребенок (СИ)

- Сама с собой разговариваешь? – в коридоре с ней столкнулась Нина. – Ну чего там? – ей был настолько любопытно, что Дубровская покинула свой пост.

- Жива. Олег закончил? – она потерла шею.

- Нет. Чего-то у них там затягивается…

- Табор еще там? – Марина поежилась от воспоминаний про толпу бесноватых людей.

- Да ну. Полиция как появилась, так их ветром сдуло. Может пошли коней воровать или еще чего, но за минуту все рассосались. Кого-то там успели удержать, по крайней мере, выяснилось, что и как там было…

- И как? Что произошло? Им точно 18 лет? Они же оба такие юные, - хмурилась Марина. – Сами?

- Говорят, что сами… Семьи их что ли там были против, вот эти дурачки и решили, раз на земле им не дают быть вместе, так на том свете будут… Выпрыгнули с 4-го этажа. Как раз подоспели их родственники, загрузили в машину… Ну не дураки ли? Нет бы скорую вызвать… - тараторила Нина.

- Марин… - из ординаторской вышла Покровская. Подруга заглянула в ее лицо и встревожилась. – Слушай, ты обедала?

- У меня операция была… Нормально я, - отмахнулась Нарочинская.

- Да ты белая! Ну-ка… - Саша, не слушая возражений, затащила ее в ординаторскую. – Надо хотя бы чай сладкий выпить. Ты как себя чувствуешь? Ты себя не бережешь…

- Саша, ты можешь не привлекать внимание? Дубровская же у нас, как ходячий УЗИ. Быстрее всех пронюхает… – почувствовала раздражение Марина.

- Ну и что? Она ж не будет трепаться на каждом углу. Вы вообще когда собираетесь рассказывать?

- Секретничаете? – Марина повернулась к вошедшему Вершинину. Мужчина занес в ординаторскую несколько пакетов и поставил их на диван. – Не помешаю?

- Нет. И нет никаких секретов, - Марина взглядом осадила подругу, которая добавляла в чай уже третью ложку сахара. Только от одной этой картины во рту стало сладко.

- А вы сегодня дежурите, Марина Владимировна? – поинтересовался Вершинин. – Я тут это… - он кинул взгляд на диван. – Буду угощать коллег. Так сказать за въезд в ваш коллектив. Сказали, что у вас так положено.

- Уж не Брагин ли сказал? – усмехнулась Саша.

- Куликов. Это не принято? – озадачился Андрей Сергеевич.

- Принято. Только крикните в коридоре и все отделение прибежит на ваш клич. Халяву у нас любят, - Марина осеклась, когда на пороге замаячила Павлова. Заведующая коршуном оглядела всех присутствующих, будто надеясь найти следы преступлений.

- Андрей Сергеевич, я вам программу принесла, - заулыбалась она любезно для Вершинина. – Конференция будет два дня…

- О, так вот кто у нас выступает от отделения? – уточнила Саша.

- Да, вот теперь буду готовиться, - кивнул Вершинин. – Надеюсь, коллеги мне помогут, - обаяние предназначалось для Нарочинской, которая, закипая, думала о муже.

- А Брагин значит отказался? – скрестила она руки на груди.

- Ну тут я не собираюсь бегать за Олегом Михайловичем, - обиженно заявила Павлова.

- Понятно. Саш, потом чай… - для начала Нарочинская найдет упрямого мужа, вправит ему мозги и заставит уже начать работать на свое имя и будущее. Иначе он так и останется звездой местного отделения. В поисках Брагина Марина оказалась у реанимации и совершенно случайно заметила незнакомку в коридоре. – Вы что тут делаете?

- Не кричи, не кричи, - бросилась к ней пожилая цыганка, у которой, казалось, на бледном лице остались только большие глаза и алые губы. – Я только одним глазком, - женщина вцепилась в ее руку. – Красавица такая… Хорошая…

- Вы кто такая? Эм… Где вообще охрана? – раздосадовано пронесла Марина. Она вертела головой и старалась освободиться от захвата холодных пальцев. Если в этом крыле женщину увидит кто-то из начальства, дежурным врачам несдобровать.

- Милая… Дитя ждешь… - от вкрадчивого шепота Нарочинская застыла и оказалась в плену колдовских глаз. Цыганка потянулась и попробовала погладить ее по животу, но Марина отшатнулась. – Счастливый ребенок… Мать и отец у него сильные… Сам таким будет.

- Слушайте, - сузила глаза Нарочинская. – Я не знаю, кто вам сказал…

- Да никто, никто… Моя яхонтовая… Смотри, - цыганка схватила ее за руку и показала ладонь, заводила ногтем по линиям. – Столько линий. Судьба у тебя интересная… - при каждом слове женщина смотрела ей в лицо. А Нарочинская, как бы не пыталась скрыть это, но была удивлена. – Хочешь скажу, кто будет? – тут же прочитала ответ. – Не хочешь… Не веришь, что матерью будешь…

- Тише вы! – разозлившись, Нарочинская сжала кулак и перекрыла доступ к ладони. – Уходите! Я сейчас вызову охрану…

- Мужчину своего береги… Отчаянный он, глупый… Прям с сегодня береги… Нехорошо будет… Смерть вижу…

- Хватит! – Марина отступила и готова была самостоятельно выкинуть эту предсказательницу из коридора.

- Так, а мы что тут делаем? – к счастью, из лифта вышла Нина. – Марина Владимировна, проблемы?

- Выведи ее, Нина. Здесь нельзя никому находиться… Немедленно! – она сдержалась, но даже голос получился резким. Дубровская удивленно взглянула на нее, но не стала задавать лишних вопросов, она лучше любого радара различала, когда кто-то не в духе. Нарочинская прошагала и скрылась за дверьми оперблока. Здесь удалось перевести дыхание.