У нас будет ребёнок!

– Все общество любит играть в войну, – парирую я, – но творческие люди ее призывают активнее других.

– Как бы то ни было, – вдруг опомнившись, прячет Лиза свое недовольное лицо в ладонях, – спасибо тебе за все.

– За что за все?

– За мебель, которую ты собрал. И вчерашнюю прогулку, – тон сменился на почти нежный, – мне нужно было побыть с кем-нибудь.

– Ерунда.

– Ты мне очень помог. Могу я что-нибудь для тебя сделать в ответ? – продолжала она со мной разговаривать из ванной, будто извиняясь.

– Легко. Я случайно твое свадебное платье нашел. Можешь его примерить сейчас?

– Зачем тебе? – удивилась она, выглянув из ванной.

– Раз уж я стал свидетелем последних дней ваших отношений с мужем, хочу увидеть, какой ты была в день своей свадьбы.

– Если ты настаиваешь… – взяла она платье и снова скрылась в ванной, захлопнув дверь.

Через минуту она появилась в дверном проеме вся в белом – под стать своей квартире. Красивая и сияющая. Вся сверкающая и светящаяся в лучах солнца. Стоящая на стороне света и бьющаяся за свою любовь до конца.

Я молчал, любуясь ее красотой и понимая, что вот рядом с ней мужчина, который никогда в жизни не сможет дать ей столько, сколько дал муж. Никогда в жизни, даже если очень постарается. Первая нежность. Первый поцелуй. Порванная метафизическая девственность. Девочка из хорошей семьи. Свадебное путешествие. Таиланд? Испания? А может, и Греция? Развалины античности? Сарафан как туника, шлепанцы как сандалии? Воздух, которым невозможно надышаться, но который можно есть, как сладкую вату. Рыбки, которые плавают рядом с тобой, только протяни пальцы ног с праздничным педикюром, в прозрачной лазоревой воде.

– Ну, как я тебе? – спросила она.

Я хотел было сделать ей комплимент, но тут зазвонил телефон. Лиза взяла трубку и снова ушла в ванную, плотно прикрыв дверь.

– Кто это? – спросил я, когда она, выскочив, начала метаться по квартире в поисках своей нормальной одежды. Это выглядело смешно, напоминая сценки из фильмов, в которых невеста гонится за сбежавшим женихом.

– Это муж, – почти выкрикнула она в панике, – он уже возле дома, через пять минут будет здесь!

– Поздравляю, – заметил я. – Значит, твой план с новым мужиком на 8 Марта в ресторане сработал.

– Ты должен уйти! Слышишь?! Срочно убраться отсюда!

– Почему? – мне очень захотелось посмотреть на мужа. – Можно сказать, что я мастер и что я пришел выполнить заказ по сборке мебели. У меня и документы, и накладные с собой.

– Накладные кстати. Но он уже жутко ревнует, – судорожно взвыла Лиза, – ты не представляешь, какой он бешеный. Ему уже сообщили, что я с кем-то веселилась в нашем ресторане. Слышишь? Ты можешь все разрушить!

– Разрушить все? – удивился я, глядя на собранную мебель.

– Ты уже почти все разрушил, солдафон, – истерично взвыла Лиза, – убирайся отсюда сейчас же.

– Ок, слово хозяйки – закон, – начал я тоже суматошно искать под коробами свои куртку и шапку, затем стремительно зашнуровывать ботинки.

Выписав квитанцию задним числом, схватив куртку, я выбегаю в длинный коридор. От резких движений кровь ударяет в голову, в правом полушарии темнеет, в левом екает.

Дом-муравейник походит на отель. Всего два лифта – грузовой и пассажирский – на чрезмерное количество квартир, разбросанных по обоим концам лестничной площадки. И пока я иду по длинному коридору на свет, мерцающий в конце туннеля у лифтовых камер, видения вновь накатывают как снежная лавина.

Отряд переходит Альпы, чтобы преподнести сюрприз врагу. Войска Ганнибала или Суворова? Дерзкий и хитрый план или военная от безысходности необходимость? После ночи холодно, и конечности немеют. Хочется спать и есть, но нельзя останавливаться, нельзя сбиваться с ритма – иначе беда.

Нужно скорее добраться до спуска, до лестницы или лифтовой шахты. Но я не успеваю. Нажав на кнопку вызова, понимаю, что лифт уже тут. И в следующую секунду двери разъезжаются, и на меня вываливается, словно из табакерки, супруг Лизы.

Маленький и плюгавенький. Белобрысый, с уже солидной залысиной и с растерянным кроличьим взглядом, с клочьями волос на висках. Ну точно реконструктор Суворов. А я для него выгляжу, наверное, как амбал Ганнибал.

Очки минус, хотя неизвестно, каков он в постели. Секс дело непредсказуемое. У меня не было времени себя проявить. В руках мужика перфоратор и цветы. Перфоратор напоминает автомат. Что же, перфоратор как раз пригодится. И цветы весьма кстати.

– Э, простите, – растерявшись от столкновения на секунду, останавливает меня он. – Вы не знаете, в какую сторону 189-я квартира? Вправо или влево?

«Зачем он спрашивает? – задумываюсь я на мгновение. – Проверяет?»

Раз он успел сделать карьеру в финансовой корпорации, то, видимо, неплохо соображает. Если я точно отвечу, то не вызову подозрения. А если я не местный, то что здесь делаю в такую рань? Но откуда мне знать, где 189-я? На этом ли она вообще этаже? И какой это этаж?