У нас была Великая Эпоха

У бабушки Пани была дочь Лидия. Вот ее-то племянник Эдик посетил во вполне зрелом возрасте 21 года в городе Рига. Лидия сделалась адвокатом и родила дочь Ларису. На племянника тетка произвела впечатление женщины истеричной и чрезвычайно несчастливой. У Али от мужа-слесаря (семья дружно презирала слесаря. И невестка Рая, и бабка в этом случае сходились во мнениях, называя слесаря «замухрышкой», «деповским замухраем») родился сын Юрий. В конце пятидесятых он приезжал в Харьков к двоюродному брату. Был он низкорослый, испуганный и провинциальный. Позднее он, утверждают, вырос и стал вполне приличным плодовитым отцом семейства. Мир и процветание его дому.

Существовал еще секретный дядя Антон. Упоминался этот Антон всего несколько раз. Сказано было лаконично (не ему, о нет, не сыну), что Антон «был раскулачен». Но был ли он жив или давно умер, было неизвестно из сообщения. Отцу и матери мальчишки, по всей вероятности, была известна дядина судьба. Был ли дядя Антон братом Веры и Пани или же братом Ивана Ивановича? Был ли это Антон Иванович Савенко или Антон Борисенко? Дядя Антон мог повредить или повредил отцовской военной карьере или продвижению его по службе в войсках НКВД? У поколения Раисы и Вениамина было множество секретов.

Его еще не было, а уже произошло столько событий и столько людей уже разнообразно передвинулись по территории страны, чтобы он появился. Столько мужчин и женщин уже любило друг друга, чтобы он существовал. И уже жили секреты – мелкие, средние, крупные. Например, история с хинином и малярией. Близорукость в нем обнаружили много позднее, уже в Харькове. Обнаружение близорукости связано со школой. Именно когда он пошел в школу, мать сказала ему: «Когда я ходила беременная тобой, Эдик, я болела малярией и меня морили хинином». Влияет ли хинин, глотаемый матерью, на зрение младенца, находящегося во чреве матери, автору неизвестно. Но то, что хинин принимался как средство искусственного прекращения беременности, ему известно. Может быть, оба родителя или один из них не желали его появления на свет? О нет, он ни в коем случае не собирается винить родителей ни в близорукости своей, ни в попытках оборвать его жизнь (если его подозрения оправданны) в зародышевом еще виде. Он далек от фрейдистских объяснений поведения взрослого человека вниманием или нелюбовью, оказанными ему в детстве родителями. Человек сам по себе и в значительной степени выбирает свое поведение, твердо верит автор, но «прайвит детектив» в нем не унимается. Секреты, секретные дяди, темные периоды жизни родителей – вот что ему подавай. Однако то обстоятельство, что оба его деда родились в крестьянских семьях, ему улыбается. Получается, что он от земли-матушки, кормилицы (эти ласковые прозвища земли ему нравятся, несмотря на фольклорную банальность их) всего через одно поколение отстоит. Может, поэтому в нем, потомке волжских и воронежских крестьян, куда меньше саморазрушительной нервности, чем в потомственных интеллигентах? Беспокойство передается по наследству?

Эпоха заставляла Вениамина и Раю скрывать «раскулаченного» дядю и «сумасшедшего» брата. И именно она заставляла мать и отца упрямо твердить: «Мы русские, мы русские…», в то время как в свидетельстве о рождении, полученном их сыном вторично (уже в городе Париже), четко записана национальность отца – «украинец», а матери – «русская», да. Может быть, именно поэтому не хотят они до сих пор никаких осетинских царских офицеров в предки, не берут, отказываются. Мать пишет, что бабка Вера «наплела тебе черт знает что (она, должно быть, еще в ту пору чокнутая была). А ты все ее бредни принял за чистую монету». Бабка в свое время произвела на пятнадцатилетнего мальчишку впечатление энергичной и совсем неглупой бабки. И то, что она «все мечтала быть барыней, да только это были одни мечты, барыни-то из нее и не вышло», внуку откровенно нравится. Бабка была, кажется, наделена куда более сильным темпераментом, чем другие кровники, и желала из ряда вон выходящих вещей. Внук, может быть, образовался из отдельных деталей, унаследованных от нескольких личностей: из хулиганской татуировки мамы, из мечты бабки стать барыней (подняться по социальной лестнице), из дядиюриных гирь и его этого совершенно нарциссически-наивного «Ах, какой я красивенький!» плюс одинокий полубрат Борис с ружьем и пчелами.