У нас есть мы

– Я не отдам тебе Маргаритку!

– Я подам на тебя в суд. Не хочу, чтобы моего ребенка воспитывали лесбиянки.

– Ты не понимаешь! Она смысл моего существования. Ты прекрасно знаешь, что у меня больше никогда не будет детей после двух внематочных беременностей! А сколько я вынесла, когда носила ее! И потом, у нас ничего не было! Это чисто платоническое чувство! Просто потому, что очень хочется испытывать состояние влюбленности! Ты уже давно не обращаешь на меня никакого внимания. Для тебя я только вещь! Прислуга!

– Ты ошибаешься! Я всегда любил тебя!

– Скажи, как давно ты говорил мне это? Ты вообще разговариваешь со мной хоть иногда? Ты даришь мне цветы только на день рождения и Восьмое марта – вообще не интересуешься, что у меня на душе, чем живу, дышу, что волнует меня и тревожит! Мы с тобой как два чужих человека в коммунальной квартире!

– Я устаю на работе, ты должна понимать.

– А ты не должен понимать, что я живая, что мне нужны твои внимание и забота?

– Это пустой разговор. Уходи и живи как хочешь.

– Я вообще не хочу жить!

– Глупости!

– Давай съездим куда-нибудь вместе в отпуск! Попробуем что-то изменить…

– Посмотрим.

* * *

Анне Ариша больше не звонила. Та тоже ни разу не поинтересовалась ее делами, не набрала ее номер. Отношения в семье и дочь вышли для Ариши на первый план, вот только в душе остался какой-то большой черный провал, какая-то безумная всепоглощающая космическая дыра, в которую утекала её жизненная энергия. «Я марионетка, – размышляла она. – Просто кто-то дергает меня за веревочки, чтобы я двигала руками, качала головой, утирала слезы, выделывала различные па. Меня самой нет. А где я? Нигде. Я малюсенький нолик, зеро. Cogito ergo sum – я мыслю, следовательно, я существую. – Какую глупость сказал Рене Декарт. Вот я – мыслю, но не существую. Вот так».

Анна

Clavus clavo pellitur – клин клином вышибают (лат.).

От скуки Ариша начала лазить по чатам и болтать с кем попало. Люди попадались разные: интересные и не очень. Потом вдруг, вроде бы случайно, она познакомилась с девушкой по аське. Вернее, их познакомил Андрей. Ее тоже звали Анной. Это сразу напугало и насторожило Арину, хотя, судя по фотографии, та была совершенно другой. Долгое время они ядовито и ершисто переписывались, стремясь уязвить и уколоть побольнее, буквально ненавидя друг друга, доводя до истерики и виртуальных избиений, пока не поняли, что попались в обоюдную ловушку. День без переписки становился мукой. Анна настойчиво добивалась встречи. Арина не хотела с ней встречаться, слишком сильна была первая рана, еще незажившая, но постепенно в ней росло и крепло желание ощутить свою силу, отыграться за прошлую боль, ощутить свою власть над другим человеком, стать для него богом. Ариша написала стихотворение, соединив двух Анн в единое целое как нарицательный совокупный образ.

Имя тревожно и званно

Гудком паровозным – Анна!

Имя как солнечный свет —

Анна! – но отклика нет.

Звезды мигают – Анна! —

Та, кто во сне желанна,

Та, кто и днем мне ответ —

Анна! – сквозь тысячу лет.

Брось, не тревожься, пустое,

Имя такое простое…

Чувства, слова – банальны,

Буквы твои музыкальны,

Имя сложилось в сонет —

Анна – родная, привет!

Как-то раз Андрей вытащил Аришу в клуб, сказав, что ей надо развеяться и вообще им давно пора пообщаться друг с другом. Посидев полчаса за столиком, он картинно двинул себе кулаком в лоб и трагически сообщил, что ему надо позвонить другу.

– Я на минутку. Тут очень шумно, – бросил он и выскользнул из зала.

* * *

Арина задумчиво вертела в руках бокал с вином и смотрела на сцену. Ничего интересного там не происходило. Кто-то кривлялся, душераздирающе фальшивил в микрофон дешевую популярную песенку. Она поморщилась. Тут на ее плечо тихо опустилась чья-то рука, и вкрадчивый голос щекочуще произнес на ухо:

– Привет! Не ожидала?

– Привет, – вздрогнула Арина. Она оглянулась и увидела свою новую SMS-подругу.

– Это сюрприз.

– Я уже поняла.

– Ты не рада?

– Не знаю, это так неожиданно. Хотя – nil admirari – ничему не надо удивляться.

– Твоя любимая латынь? Можно я присяду?

– Конечно. Хочу казаться умнее, чем я есть. Зубрю каждую ночь пару-тройку выражений. Она, знаешь ли, как-то отрезвляет, помогает смотреть на вещи отстраненно, – Арина посмотрела на выход из зала.

– Он не вернется.

– Я так и подумала.

– Рассказывай, как поживаешь?

– Знаешь, ничего нового вроде бы не произошло. За исключением тебя.

– Ты боишься?

– Чего?

– Меня, своих чувств…

– Просто не хочу ничего начинать заново и опять страдать от боли.

– Ты думаешь, будет боль?

– Так всегда бывает.

– Малыш, я полюбила тебя и хочу быть с тобой.

– Нет.

– Да.

– Я не полюблю тебя.

– Тебе только так кажется.

– Давай выпьем! In vino veritas!