У нас в Заримании (СИ)

— Сговорились, козлы?! Чтоб вы сдохли! — прокомментировал из ямы злобная эльфийская дева. У нее ком стоял в горле и слезы теснились в глазах.

«Я не заплачу…не будем им такой радости…»

Тут Маша нашла свой потерянный при падении меч и крепко сжала рукоятку.

«Пусть попробуют взять!»

Враги закончили болтать и Хандану с поклоном удалился.

Имперский граф Бурт присел на корточки у края, поставив фонарь рядом.

— Привет, землячка!

— А?

— Так материться только русские девки умеют.

— Так ты — русский?

— Ну да, на Земле — Пименов Владимир. А как тебя зовут? Давно здесь, в Заримании? От куда?

— Спускайся сюда — расскажу.

Граф весело расхохотался.

— Пока не будем торопится. Надо же! Император будет в восторге. Подумать только — непобедимая эльфийская дева — наша чувиха!

— Я не ваша чувиха! — запальчиво крикнула Маша.

— Наша, наша! — ласково возразил граф. — Посидишь без воды и еды пару деньков — по другому запоешь.

— Где мои люди?!

— Эти тупые рыцари? Мои парни их уже вяжут. Не беспокойся — им ничего не грозит — отпустим за выкуп, мы же не звери.

— Козел ты!

— Ой-ой-ой! Какие мы грозные! Что за кольцо так нужно ушастому?

— У него и спроси,……!

— Эй, за базаром следи, ты в моих руках, не забывай! — перепалка с эльфийской девой уже стала надоедать графу.

— А в моих руках меч!

— Мечом надо уметь махать. Тренируйся пока, а я пойду, поговорю с пленниками.

До встречи, пупсик!

— Ах,…………

Имперский граф Володя ушел и забрал свой фонарь.

Маша сидела в темноте на соломе, сжимая рукоятку меча и глотала злые слезы.

94

Последующие дни Николай проводил время с кукловодами: с Андреем и Альдиной.

Гулять по пасмурному городу в мороз было не комфортно, потому по большей части сидели за столом в глинтвейной до представления и после.

В доме Гарра на то, что Николай уходит на весь день никто внимания не обращал. Каждое утро один из молчаливых слуг приносил Николаю десять крон на карманные расходы и с ними он уходил в город.

По случаю мороза, на третий день тучи над Норведеном исчезли, и установилась солнечная погода. Под солнцем город волшебно преобразился. Искрился снег и иней казался волшебным тонким кружевом. Крыши домов, под шапками снега, приобрели вид, живо напоминавший о земном рождестве, о новом годе и радостях связанных с этими праздниками. Мороз как волшебник украсил и преобразил город на берегах фьорда.

Сам же фьорд превратился в огромный каток. По темно-синему льду во всех направления скользили на коньках горожане, оставляя на белесые полосы на сияющей поверхности.

На набережной из утепленных мехом палаток во всю торговали новым товаром — коньками на башмаках. Товар расходился как горячие пирожки. Горячими пирожками и глинтвейном здесь тоже торговали.

Йомпроиры тут же, у пристани, зазывали безконьковых клиентов, обещая доставить с ветерком, но уже не на лодках и на легких санках с теплыми меховыми полостями. Седоки охотно забирались в меховые мешки, пряча лица от встречного ветра.

Йомпам ветер был нипочем. Румяные, веселые конькорикши рассекали по льду фьорда, чудом не сталкиваясь друг с другом и весело перекликаясь.

На пристани толпились горожане, заправляясь парящим глинтвейном из глиняных кружек и наблюдая за ледовыми забавами. Ощущение праздника, ожидание чего-то хорошего и светлого неожиданно завладели сознанием Николая. Он поймал себя на том, что просто и беспричинно улыбается всем прохожим и не только симпатичным девушкам.

У ажурных перил набережной ему встретилась неразлучная парочка: Андрей и Альдина. В новеньких тулупчиках в меховых шапках с опущенными ушами, румяные и веселые, как впрочем, и все вокруг.

— Привет кукольникам!

— Привет. За новыми коньками пришел?

— Нет, пока думаю. Стоит ли брать.

«Может быть, через неделю меня тут и не будет…»

— Зря! Мы купили сапоги с коньками сегодня! — похвастался Андрей.

— Дорого?

— По десять крон пара.

— Ого!

«Молодец, папаша Герт, будет весомая сумма на приданное Солан! Деньги опять мимо меня пролетели, как обычно!»

— Еще бы музыку сюда и как на катке у нас на Земле. — Заметил Андрей.

— На таком морозе музыканты примерзнут губами к своим трубам.

— Это верно…Идем к Джордану? Сегодня мы даем новый спектакль — Обыкновенное чудо.

— По тому фильму? Ты что, все наизусть помнишь?

— Не все, но многое. Придешь?

— Куда же я денусь!

Андрей пожал руку Николаю и подхватил под руку, обычно скромно помалкивающую Альдину.

«Счастливые люди, можно только позавидовать…»

Николай проводил парочку взглядом.

Если честно признаться самому себе — Норведен ему надоел, и он уже с нетерпением ждал будущего путешествия на юг, подальше от морозов и льда. Ближе на юг — ближе к дяде Федору… Недолгое пребывание в «Простоквашино» вспоминалось теперь с ностальгией.

Там было спокойно и уютно…как-то по-домашнему.

Вспомнилась попутно и Маша.

«Куда теперь ее занесло, хотел бы я знать…На самом деле, куда ее занесло дуру толстозадую!?»

Не то чтобы он скучал по землячке, но чувствовал какую-то вину за то что не нашел ее в горах и не вернул в спокойное и тихое убежище у дяди Федора.