Читаем У неё синдром восьмиклассника, но я всё равно хочу любить её! 2 полностью

Я переживал, что мог солгать ей, но мог честно сказать, что не делал этого.

— Хм… Это была не ложь. У меня и правда было с ней дело. Я должен был увести её от учителей, которые её преследовали…

— Вот как… Больше ничего не случилось?

— М? Ну да, больше мы ничем не занимались.

Ну разве что с Нибутани о прошлом поболтали.

— О… Тогда хорошо. Но когда София явится сюда в следующий раз, я тоже хочу об этом знать. Я должна знать о том, что делает мой противник.

— София? А, Шичимия?

Я вспомнил. Вчера Шичимия представилась именно этим именем, и Рикка, естественно, так её и зовёт.

— Верно. Если она снова придёт в нашу школу, свяжись со мной.

— Понял. Обещаю, что скажу тебе, если она вернётся.

— Утверждено и согласовано. А теперь пошли обратно в класс.

Рикка пошла в сторону нашей классной комнаты.

— Кстати, ты мне напомнила… Почему ты до сих пор в школе?

— Потому что ты не ушёл, — недовольно ответила Рикка. Она выглядела, как ребёнок. Выглядело это мило, но я тут же начал чувствовать себя виноватым.

— Это произошло по моей вине. Прости.

— Да не надо…

— Рикка, может, я тебя до дома провожу?

— Давай.

Вернувшись в класс, мы снова засели за ту карточную игру. Рикка весь день была в плохом настроении. Не знаю, из-за того, что постоянно проигрывала, или из-за чего-то другого.

Кстати, сегодняшней карой было написание иероглифов, отражающих наши действия, но по оценкам у нас была ничья (1:1), и мы решили оставить её на завтра. Иероглифы почему-то значили «правонарушитель». Если учитывать то, что на мне висело, причин писать их у меня не было, потому что я сегодня таким не занимался.

Наступало время воспользоваться воспоминаниями. И это будет опасно.

Глава 6. Я люблю только Рикку

Наступила среда, но мне казалось, что с начала недели прошло куда больше времени. Я быстрым шагом дошёл до школы и вошёл в класс. У меня уже выработалась привычка первым делом здороваться с Риккой, но на этот раз её на привычном месте не было. Обычно в это время она уже сидит за стоящей перед моей партой и читает книгу с названием вроде «Сведения о Вселенной», но, как вы уже поняли, сегодня её там не сидело.

Я повесил сумку на крючок моей парты. Похоже, придёт она не скоро. И где она делась? А хотя ладно. Нужно готовиться к урокам.

От того, что я с ней не поздоровался, мне почему-то стало неуютно. Я не мог успокоиться, и в ожидании звонка листал учебник.

Когда я думал, придёт Рикка вообще сегодня в школу или нет, она нетвёрдой поступью вошла в класс как раз с окончанием звонка. Пустое место передо мной сразу же заполнилось.

Я прошептал ей: «Доброе утро», но ответом мне была тишина. Я подумал, что она не расслышала меня, и собрался прошептать ей это ещё раз, но в класс вошёл учитель обществоведения. Как же ты невовремя. Неудобство никак не проходило. Тяжёлый будет денёк.

Когда прозвенел звонок с урока, легче мне не стало. Рикка внезапно встала и вышла из класса. Ничего себе, и ни слова мне за сегодня не сказала. Я уже начинаю чувствовать себя немного не-уверенно.

— Хм. Везёт мне сегодня. В кои-то веки Тогаши и Таканаши-сан друг с другом не заигрывают, — сказал Ишшики, неожиданно усевшийся на стул рядом со мной. Что-то я совсем о нём забыл. Его голос и выражение лица были привычно твёрдыми. Если подумать, то со мной сегодня в школе только Ишшики и поздоровался. Я был одновременно и рад тому, что он со мной заговорил, и немного раздосадован. Но хоть кто-то что-то сказал.

— Ты так говоришь, будто мы только этим каждую минуту свободного времени и занимаемся. С чего ты это вообще взял?

— Ну не знаю. Смотришь на вас на перемене — а Таканаши-сан уже поворачивается к тебе и говорит что-нибудь вроде: «Юта. Мне нужно обсудить с тобой новую способность!» или: «Юта. Сегодня у тебя крайне низкий уровень сил тьмы».

Как он заметил? Рикка же совсем тихо говорит, её никто не должен слышать.

— Но не всё же время! И что это за пародия? Уж прости, если разочаровываю тебя, но мы так не говорим.

— Чувак, так поэтому это и называется пародия! Но меня тут интересует одна вещь. Вы что, поссориться собираетесь?

— Откуда это будущее время?!

— Мне кажется, что вы с Таканаши-сан в контрах. Но в прошлом и настоящем вы явно не ссорились, так что это ещё в будущем.

Какое странное умозаключение… Хотя если бы он сказал про ссору в настоящем времени, то был бы ближе. Нет, нифига мы не поссорились.

— Мы не в контрах. И не собираемся! Ну, да, случилась одна вещь, но она Рикку совсем не тревожит …

— Я так и думал, что ты это скажешь. Так, во-первых, она убежала в коридор!

Я собрался решительно ничего ему не говорить. Твоя затея не сработает, уж прости.

— Да не парься. Если честно, я собирался назначить тебе неделю исправительных лекций за нарушение седьмого школьного правила.

— Ты же это не всерьёз… Я тут при чём?..

— Да шучу я.

— Не шути так о правилах!

Чёрт, это он должен серьёзно к ним относиться, а не я! Хорош ворчать!

— Ну, это вообще никак не связано с произошедшим, но я тут подумал…

— Что?

Перейти на страницу:

Все книги серии Чудачество любви не помеха

Похожие книги

Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература