У пана лесничего на шляпе кисточка

— За всякой. Вы разве не знаете, что такое труба? У воробья всюду дом. Где хочу, там я и дома. Везде найду дом. А вы тут, считай, всю весну со своим жалким гнездом канителитесь, а осень придет, все равно из него умахнете.

— Хи-хи-хи! А вы ж куда денетесь, соседушка? Вы-то куда осенью? Поведайте! Зиму-то зимовать где будете?

— Ну, ясное дело, дома. Неужто мне теперь зимы бояться? Дурак я, что ли? Да вы за меня не волнуйтесь! Не полечу осенью за тридевять земель.

— Ха-ха-ха! Не полетит! А долетел бы? Вот в чем вопрос!

— А зачем мне лететь? Мне и тут хорошо. Вам, видать, судачить нынче не о чем, вот и смеетесь, как глупенькие. Воробей тут дома что зимой, что летом, потому он и хозяин.

— Хи-хи-хи! А не могли б вы, сосед, показать нам дом, где вы хозяином?

— Показать? А на что? Я ж сказал вам: у воробья везде дом, он всюду дома. Зарубите это себе на носу и уж в другой раз не спрашивайте о том, что и так яснее ясного!

КАК ПТИЦЫ НАЗЫВАЮТ СЕБЯ

Конечно, птицы тоже дают себе имена, и обычно эти имена совсем другие, чем люди для них напридумывали. Но это не относится ко всем птицам, а тем паче к тем, что живут близ человека. В самом деле, некоторые птицы привыкают к именам, которые дают им люди, а впрочем, их и давать не надо, птицы просто подслушивают эти имена и начинают ими себя называть. Правда, коверкают эти имена до невозможности или выговаривают так быстро, что и разобрать их почти нельзя.

Очень часто ласточек зовут Штефкой или Аничкой. Аничкой, пожалуй, даже чаще. Не ошибусь, если скажу, что каждую вторую ласточку так зовут.

Поутру то и дело слышно, как ласточкина мама говорит:

— Аничка! Штефка! Ах, их уже четыре! Вставайте! Вставать пора!

А в ином гнезде бывают и две, и даже все четыре Анички.

Воробьи, вы-то их уже знаете, вечно вышучивают ласточек:

— Чвири, чвири, Анча! Чвири, чвири, Аничка! Вставай, Анюта, доброе утро! Чвири, чвири, вставайте все четыре!

Да и Юличка среди ласточек не редкое имя. Правда, иногда Юличку называют Юлишкой. А в иных местах, ну, к примеру, под Братиславой, в Сенце или Бернолакове, величают ее Юльчой, что, пожалуй, грубовато звучит. Даже грубо! У меня ведь на такие вещи очень тонкий слух! Право, меня подчас сердит, когда молоденькой ласточке кричат: Юльча! Юльча!

В Чехии и Моравии ласточек обычно называют Элишкой и Иржиной.

— Иржина, Элишка, вставайте, уже светит солнышко!

Так ласточкина мама будит своих деток в Чехии и Моравии.

А вот в Словакии ласточки не могут выговорить имя Иржина или выговаривают его неловко, с трудом.

Счастье еще, что Аничка тоже красивое имя, да и вообще много всяких других хороших имен. Ой-е-ей, сколько на свете хороших имен!

— Аничка, Марьенка, Юличка, вставайте! Гляньте, как ярко светит солнышко!

И воробьи дают себе имена. У некоторых столько имен, что подчас они и не знают, как их зовут. Но воробьям все — трын-трава. Иные меняют имя и по семь раз в году. А потом знай дивятся тому, хотя, по правде сказать, в этом нет решительно ничего удивительного. А может, дивятся лишь для того, чтоб покривляться? Кто знает? Чего на свете не бывает!

— А ты что тут делаешь? — бросает обычно воробей воробью. — Ты откуда тут взялся? До сих пор, кажись, я тебя тут не видел.

— Да и я тебя не видал.

— И ты меня не видал? Ну и ладно. А тебя как зовут?

— Так, как меня зовут.

— Правда?

— Сущая правда.

— Чудесно! Выходит, мы с тобой друзья-приятели! А как тебя зовут?

— Юрчик.

— Да ты что? Юрчик? А еще как?

— Юрчик и Юрчик. Зачем мне другое имя, раз зовут меня Юрчик?

— Хорошее имя! И меня так зовут.

— Правда? Так мы с тобой оба Юрчики! И брат у меня Юрчик.

— Чудеса в решете! И брат твой? Так кликни его, позови сюда.

— Позвать? А зачем?

— Он же Юрчик. Трем Юрчикам веселее, чем двум.

— И то сказать. Только где его теперь сыщешь? Давно его что-то не видно. Мне даже чудится, что брат имя сменил, вроде он как-то уже иначе зовется.

— А как, не знаешь?

— Не знаю.

— Да пускай как хочет себя называет, все равно он дурак. Раз я Юрчик, так Юрчик. Я всегда был и буду только Юрчик.

— Так ведь и я Юрчик.

— Красивое имя! В самом деле, красивое! Юр-чик, Юрчик! Слышишь, как звучит?

— Конечно, слышу. Ведь и меня Юрчик зовут!

— Всего хорошего, Юрчик!

— И тебе всего хорошего! И передай привет Юрчику!

— Постой, я уж и не знаю, которого ты имеешь в виду. Которого Юрчика? Которому Юрчику привет передать?

— Юрчику, и все. Какая разница? Юрчик, он и есть Юрчик. Передай привет всем!

— А от кого? От Юрчика?

— Ага, от Юрчика. Юрчик, скажи всем Юрчикам, что я тоже Юрчик и что всем Юрчикам шлю горячий привет.

— Будь здоров, Юрчик! Обязательно передам всем Юрчикам привет.

Конечно, у воробьев есть и другие имена. Очень часто встречается, например, имя Теофил. Но воробьи его сокращают: «Фило!» Или кричат ему: «Тео!» Так они окликают Теофила.

— Тео, Тео, где живешь? — слышится нередко.

— А тебе какое дело?

— А разве спросить не могу? Ты ведь, Тео, переезжать собирался, оттого и спрашиваю.

— А я уже переехал.

— Да ты что! А куда, Тео? Со стрехи под стреху? Или с трубы на трубу?