У Пяти ручьев

Видя, с каким любопытством ребята смотрят на животных, раскапывающих снег, Иван рассказывал о необыкновенном чутье оленей. Как бы ни был толст снеговой пласт, олень сквозь него чует, где скрыт лучший мох, и всегда раскапывает ту именно кочку, где больше корму. В обычных условиях обоняние на 500-600 шагов у него великолепное.

Вдобавок ко всем этим качествам олени ласковы, смирны и понятливы.

Тошка уже решил, что обратный въезд в родной город он сделает обязательно на оленях.

IX. На лосиной тропе

Леса в земле вогулов были совершенно необитаемыми, но проводник-туземец чувствовал себя здесь, как дома. Казалось, каждая тропа, каждое дерево были ему знакомы. Он сказал, что несколько лет назад охотился в этих местах и имел здесь свой огород на зверей. Иван показал ребятам остатки этого огорода.

Подсеченные деревья, уложенные на землю в одном направлении, действительно, образовали ограду, тянувшуюся, вероятно, верст на 50. В «ограде» было устроено несколько ворот. Зверь, забегая сюда, идет вдоль изгороди и когда станет проходить в ворота, то попадает в яму, вырытую в воротах, или под настороженный здесь нож, или же наткнется на искусно замаскированный самострел. Во всех этих случаях он становится добычей охотника.

Иван показал ямы, выкопанные в «огороде» для лосей. Глубиной яма была значительно больше сажени, края обложены деревом. Сверху она прикрывается тонкими жердями, поперек которых положены прутья, засыпанные мхом и землей. Все – следы работы должны быть снаружи тщательно скрыты.

Если лось своей 20-25-пудовой тушей ступит, на этот мох, он сразу проваливается. Попавши в яму, старый опытный лось стоит спокойно, только молодые бьются, пытаются выскочить. Задача вогула состоит в том, чтобы время от времени обходить свои «огороды» и ямы, осматривать, чинить, если это потребуется, и вынимать добычу. На это и уходит зимой значительная часть времени охотника. Если осмотр производится редко, случается, что медведь или волки вытаскивают из ямы добычу, а в летнее время она пропадает с голоду и сгнивает.

К лосю, попавшему в яму, по словам Ивана, охотник подходит сзади и убивает его ножом. Спереди опасно приближаться. Стоящего за два шага от ямы охотника лось может схватить губами, сбросить к себе в яму и затоптать.

Исключительно богатый зверями край, сравнительно безопасный и легкий промысел их ловушками и ямами развили в вогуле благодушие, леность, неповоротливость, беспечность. Только зимой, когда для туземца начинается «страда», когда у него главная работа и прибыль, он становится энергичным и трудится, «лесует» с утра до ночи, часто в самых тяжелых условиях, вместе с своим незаменимым другом и помощником – лайкой, которая и зверя ему найдет, задержит, пока подкрадется охотник, а в случае нужды, если зверь кинется на вогула, то придет ему и на помощь. На собаке же охотник часто везет добычу домой или в чемью. Дело охотника только стрелять. Стреляют они изумительно метко.

– Значит, каждая семья вогулов, – задал вопрос Гришук, – имеет свои тропы и места, на которых только она и ставит капканы, огороды и самострелы?

Иван ответил утвердительно и добавил, что это право сохраняется за каждой семьей наследственно.

– Мой огород, – сказал вогул, – самый крайний на север. Дальше никто не ставил.

С наступлением холодов Иван надел вогульский зимний костюм; меховые унты и совик[30], сшитый из оленьих шкур мехом вверх, и малицу[31]. Малица имела теплый капюшон, служивший вогулу вместо шапки, к рукавам ее были пришиты варежки.

Однажды под вечер Иван отправился вперед поискать какую-то речку, которая, по его мнению, должна была находиться неподалеку. По ней он хотел определить дальнейшую дорогу и по пути присмотреть удобную переправу.

Возвращения его караван, остановившийся, что называется, на полном ходу, заждался. Прошел час, другой, Иван все не возвращался. Ребята дали несколько выстрелов. Никто им не ответил.

В караване началась тревога. Оставив Пимку с дедом при оленях, ребята с Яном пошли искать вогула. Направляясь по его следам, они вошли в лес. По мере углубления в чащу и, вероятно, приближения к речке, о которой говорил Иван, все больше стало попадаться тропок лосей, оленей; скоро все эти тропки сошлись в одну общую, пролегавшую между возвышенностями и круто спускавшуюся вниз по руслу высохшего ручья. Невдалеке должна была находиться и речка. Круто спускающееся русло ручья было естественной дорогой к реке для лосей, оленей, когда они шли на водопой или чтобы спастись от гнуса. Берега ручья оказались совершенно явственно утоптаны лосиными острыми копытами.

– Надо и нам идти к реке, – указал Андрей на русло.

Пока ребята совещались, далеко снизу, из чащи, где предполагалась река, донесся жалобный лай и вой, очевидно, почуявшей их лайки. Охотники значительно переглянулись.

– Там!