У подножия горы Нге

Когда я был еще совсем-совсем маленьким, на Буграх тэи поймали партизана, родного брата Сунга, и там же на месте его расстреляли. Еще в прошлом году жители нашего села убирали могилы цветами, но недавно партизанское кладбище перенесли поближе к шоссе. Поэтому здесь теперь было пустынно и тихо. На Бугры забредали только мы с ребятами, когда пасли буйволов, там росли очень сочные травы, и можно было купать буйволов в Фикусовом пруду. Пруд был очень илистый, в нем водилось много рыбы тюой, летом она выводила мальков, которые плавали целыми стаями. Рыбу тюой удили длинной и крепкой удочкой на лягушку. Эта рыба очень хитрая. Мне ни разу не удалось ее поймать, а вот Быой хвастал, что однажды ему попалась одна, когда он был на рыбалке вместе со взрослыми. Но с тех пор как деревня, которую называли Главная — она была неподалеку от Фикусова пруда, — вступила в кооператив, в пруду стали разводить рыбу, на рыбалку туда никто не ходил, и там стало еще безлюднее.

В храме же только в полнолуние и новолуние какие-нибудь старушки, спохватясь, иногда зажигали благовонные свечи, но такое случалось очень редко. Во время войны снарядом пробило крышу переднего помещения храма и прямым попаданием разбило алтарь.

Храм этот был довольно большим. Вокруг шел забор кирпичной кладки и вдоль забора — густые заросли деревьев и кустарника, а внутри — два просторных помещения, отделявшихся одно от другого широким двором. Комитет ликбеза все собирался починить крышу храма, заделать все пробоины и использовать его как место для занятий. Но черепица и кирпич оказались пока что нужнее для свинарников, которые просто необходимо было построить кооперативу, и реставрация храма оставалась в проекте. Раньше ворота его бывали всегда открыты, и мы с ребятами часто бегали туда играть. Но потом кто-то стал таскать из храма кирпичи, ворота заперли, и храм сделался от этого таинственным и страшным...

Когда мы с Пушинкой были уже почти у самого храма, я вдруг заметил, что кто-то лезет через забор. Я тихонько свистнул Пушинке и спрятался в зарослях у пруда. Но Пушинка, не обращая внимания на мои сигналы, побежала прямо к забору. Увидев, как она, задрав вверх морду, радостно виляет хвостом, я понял, что этот человек — Шеу. Пригибаясь почти до земли, я сделал несколько шагов, чтобы видеть получше. Ошибиться было невозможно: высокий рост, длинные руки и ноги, как у цапли, маленький, вытянутый череп. Конечно, это был Шеу. Значит, Пушинка шла сюда, уже зная, что Шеу здесь. Но зачем он забрался в храм и что он там делал так поздно? Может, это он и таскал кирпич? Нет, он появился с пустыми руками, ни кирпича, ни черепицы не видно.

Шеу с глухим шумом спрыгнул на землю, огляделся, отряхнулся и, махнув Пушинке, двинулся не в сторону Главной деревни, а в ноле, по направлению к нашей деревне.

Уже начало темнеть, но я хорошо видел длинную, нескладную фигуру Шеу и бежавшую за ним Пушинку, они шли по самому краю поля. Я остался в зарослях, подождал, пока они совсем не скроются из вида, и только тогда рискнул подняться.

Сейчас храм отчего-то казался еще более пустым и заброшенным, чем обычно. И все же я в ту минуту, не зная почему, забыл весь страх. Я был уверен, что Шеу, что-то спрятал в храме, и решил обязательно проникнуть туда и проверить. Привидений никаких нет, это ясно. Раз Шеу не побоялся туда забраться, так и мне нечего трусить!

Подойдя к каменному забору, окружавшему храм, я попытался вскарабкаться на него. Оказалось очень высоко. Я подпрыгнул, ухватился за край, но соскользнул и шлепнулся на землю. Вот обида, не дорос немного! И вдруг я вспомнил: всегда, когда мы играли здесь, мы забирались по фикусу, росшему у центральной стены, на крышу и потом через дырку, пробитую снарядом, прыгали внутрь храма. Как хорошо, что я вовремя вспомнил об этом! Я обошел храм и залез на фикус. Тут я сообразил, что сейчас в храме совсем темно и без фонаря или факела ничего не увидишь.

Я спрыгнул на землю и побежал в Главную деревню, прямо к дому Сунга. У них никого не было, кроме самой младшей его сестренки На.

— Дай-ка мне соломы жгут скрутить.

— Зачем тебе?

— Ручку потерял у пруда, засвечу жгут, поищу.