У подножия Монмартра

Мансебо выходит из машины. За те несколько минут, что еще остались в его распоряжении, он должен, прежде чем ехать дальше, купить записную книжку. Он идет по улице, глядя на вывески. Китайские банки, китайские магазины одежды, китайские зеленные лавки, пункты проката видеофильмов, витрины, заваленные китайскими боевиками. Однако все магазины и учреждения закрыты. Китайцы еще не проснулись. Мансебо уже готов сдаться, когда вдруг видит мужчину и женщину, которые носят картонные коробки в открытую дверь магазина. Мансебо подходит ближе и видит выставленные на витрине черные и красные сумки. Внутри магазина Мансебо видит фарфоровых зайцев и картину с изображением водопада.

– Доброе утро, простите, у вас есть записные книжки?

Китайская чета опасливо смотрит на Мансебо, а потом обменивается такими же испуганными взглядами. Они не привыкли видеть в такое время суток арабов в своем квартале, особенно арабов, желающих купить записную книжку.

– Мы еще не открылись.

– Я вижу, мадам, но мне нужна записная книжка. Может быть, у вас есть маленькие книжки. Мне не важно, как она выглядит, главное, чтобы у нее был твердый переплет.

– Из этого ничего не выйдет, – говорит женщина.

Мужчина молчит как рыба. Наверное, он вообще не умеет говорить – во всяком случае, по-французски.

– У вас нет даже маленькой записной книжки?

– Ничего не выйдет.

– Ничего не выйдет? Что вы хотите этим сказать, мадам?

Мансебо начинает кипятиться. За все годы, что работает в магазине, Мансебо ни разу не отвечал покупателям, что у них ничего не выйдет. Разве это обслуживание?!

– Я хочу сказать, что ничего не выйдет. Мы торгуем только с предприятиями, с оптовиками, а не с частными лицами, такими как вы, месье. Мы продаем книжки только большими партиями, а не по отдельности.

Мансебо паркует свой белый пикап у бара «Ле-Солейль», но в машине он не один. Компанию ему составляют три коробки салата, две коробки зеленых и красных яблок, несколько килограммов моркови, пять корзиночек с малиной и семьдесят китайских записных книжек. Старинные часы за баром показывают восемь тридцать шесть. Пока все идет очень удачно.

Наступила пятница, а это значит, что темп парижских улиц несколько убыстрился. Парижане хотят успеть сделать все до выходных и поэтому сильно спешат. Улицы заполняются людьми, которые жаждут справиться с делами после работы, но непременно до полудня. К таким делам относится и аперитив с друзьями, как будто у людей не было времени увидеться среди недели. Тарик всегда ходит в официальные учреждения только по пятницам, и обязательно во второй половине дня. Тарик придумал теорию, согласно которой даже самые отпетые бюрократы распускают узел на галстуке после принятого днем стаканчика вина и начинают благодушествовать. Во всяком случае, Тарик всегда добивался своего вечерами в пятницу.

Тарик только что открыл свою обувную мастерскую, а Мансебо потратил некоторое время на то, чтобы записать результаты охоты в одну из своих многочисленных записных книжек. Однако он ни на одну секунду не забывает наблюдать за тем, что происходит на противоположной стороне улицы. Один раз Мансебо даже вздрогнул от неожиданности, потому что в доме напротив открылась дверь. Но оказалось, что это Тарик вышел на улицу, чтобы опустить маркизу. Испытывая гордость, Мансебо заполняет первую страницу отчетом за четверг, ставит на чистом следующем листе сегодняшнее число, закрывает пеструю записную книжку и прячет ее в ящик под кассовым аппаратом, где лежат счета, важные квитанции и несколько рулонов кассовых чеков. Остальные записные книжки Мансебо кладет на полку под кассой. Что он будет с ними делать, Мансебо не имеет ни малейшего представления. Собственно, их можно выбросить, но все в Мансебо восстает против такой расточительной траты и без того ограниченных ресурсов.

Как раз в тот момент, когда Мансебо прячет на полку под кассой оставшиеся записные книжки, по пожарной лестнице дома напротив спускается человек в коричневой бейсболке. Первой мыслью Мансебо было выбежать на улицу и подойти ближе, чтобы не упустить из виду ни одного движения, ни одного звука, которые могли бы изобличить наличие любовницы. Но Мансебо вовремя себя останавливает. Он должен выйти на улицу, как обычно, мелькает мысль. Он успокаивается, берет в руки мел и тряпку и неспешной трусцой выкатывается из двери магазина на улицу.

Писатель ловко спрыгивает с лестницы, некоторое время смотрит в небо, словно решая, какая сегодня будет погода, потом быстро поворачивает налево, проходит мимо обувной мастерской и идет дальше по тротуару. В руке у писателя Мансебо видит небольшую дорожную сумку. Идет писатель, как всегда, быстро, и это говорит о том, что сумка не слишком тяжела, а это, в свою очередь, говорит о том, что писатель собирается отлучиться ненадолго, а уже это означает, что уехать он собирается только на выходные.