У порога

Исходя из вышеперечисленных критериев, идею о создании группы БРИКС, которой так гордился покойный президент Бутин, можно было бы сразу признать мертворожденной, или, по крайней мере, нежизнеспособной. Придя к власти, Афанасьев со товарищи тоже поначалу загорелись идеей укрепления этого экономическо-политического сообщества стран, но Глазырев быстро остудил пыл «кремлевских мечтателей» на пальцах разъясняя иллюзорность такого союза. В лучшем случая ему грозила участь Совета Безопасности ООН, где каждый его член старается блокировать любые инициативы партнеров. В этом противоестественном союзе каждая из стран претендовала на лидерство в определенной части света, и это при том, что Индия и Китай были открытыми противниками. «О какой интеграции тогда может идти речь, если наши страны не могут договориться о едином эмиссионном центре?» — убеждал Глазырев своего начальника, верившего, что неприятие Глобального Запада все-таки достаточная основа для создания такого «тяни-толкая». Как внешний раздражитель для США и Евросоюза организация БРИКС вполне годилась, в качестве коллективной альтернативы глобализму, но делать серьезные вложения в развитие её институтов, Глазырев категорически не советовал. Лучшим выходом для всех, было бы создание отдельных валютно-экономических зон, независимых друг от друга, где каждая из сторон могла бы проявить, в какой-то мере, свои лидерские качества. А таких наметившихся зон было несколько, контуры которых уже вполне явно наметились. Первый промышленно-валютный кластер находился в Северной Америке и включал в себя помимо Соединенных Штатов Канаду и Мексику. Появление этого кластера было наиболее вероятным из всех, так как страны входящие в этот тройственный союз уже и так были хорошо интегрированы между собой. Второй кластер формировался вокруг достаточно сильной и самостоятельной Бразилии. И в его состав были готовы войти за редким исключением все страны Южной Америки, включая сюда и большинство островных государств, прилегающих к ней. Третью зону пытался соорудить Китай, пользуясь своим доминирующим экономическим влиянием в странах Юго-Восточной Азии. Однако не слишком пока преуспел в этом плане, сумев безоговорочно привлечь на свою сторону только Северную Корею и часть островных государств Полинезии. Остальная часть Юго-Востока находилась в глубокой растерянности от неуемного напора китайских коллег, поэтому с окончательным выбором не спешила. Японии, хоть и числившей себя индустриальной сверхдержавой, создание такой зоны даже и не снилось, потому, как уж больно много непримиримых врагов наплодила она в свое время вокруг себя. Японию ненавидели всё, включая и противников Китая. Поэтому ей, бедной в части природных ресурсов приходилось ломать голову над тем к кому можно будет притулиться, не теряя при этом своего влияния. Неплохие шансы на создание своей зоны имела Индия, как самое густонаселенное государство в мире, обладающее не только ядерным оружием для защиты своих интересов, но и довольно развитой промышленностью. К ней вполне могли бы примкнуть не только традиционные партнеры — Бангладеш и Шри-Ланка, но и ряд государств Юго-Восточной Азии, по принципу религиозного единения и боязни быть поглощенными амбициозным Китаем. Пятую зону, как бы это не казалось странным, организовывала, конечно, не без скрипа, Матушка Россия. Через структуры хоть и аморфного СНГ и столь же нелепого, на первый взгляд, ОДКБ, она плотно держала в тисках своего влияния, практически всю Среднюю Азию, и без того напуганную прытью китайского дракона. А удачная интеграция с Белоруссией, выгоду от которой получили обе стороны, наглядно продемонстрировала соседям, что находиться под «зонтиком» у Москвы, не такая уж и плохая идея. Шестая самодостаточная зона могла бы сформироваться от слияния стран Ближнего Востока и Северной Африки, населенных этносами, преимущественно исповедующими ислам. Однако этому мешало соперничество богатой Саудовской Аравии с воинственной Персией. И куда может склониться чаша весов в этом противостоянии не мог предсказать ни один астролог. На свою зону мог бы претендовать Европейский Союз, если бы был самодостаточен в плане природных ресурсов, и если бы экономика среди его членов имела сбалансированность. Но по Божьему провидению такими ресурсами он не обладал, с завистью озираясь на своих соседей. Да и разрыв между такими флагманами, как Германия и Франция с той же самой Румынией или Болгарией был слишком велик. А тянуть в светлое будущее бывших советских сателлитов за счет благосостояния собственных граждан, никто из европейских передовиков не собирался. Конечно, можно было бы привлечь на свою сторону богатую ресурсами Африку, тем более, что кое-какое влияния на неё всё еще сохранялось со времен колониализма. Однако ни Россия, ни Китай, которые, в последнее время, положили свой глаз на «черный» континент с такой постановкой вопроса были отнюдь не согласны. Россия упорно прибирала к рукам Центральную Африку, а Китай не отставал от неё в Южной и Восточной её части. К тому же, если бы Европа и решилась на какое-то объединение с Африкой, то это, в конечном счете, прикончило бы её, и так перегруженную демографическим дисбалансом. Поэтому наиболее реальным выходом для неё было бы вступление либо в Североамериканскую зону, либо в Российскую. Второй вариант для неё был менее предпочтительным по идеологическим соображениям, а первый, хоть и был реальным, но грозил ей в дальнейшем ещё большей деградацией научного, производственного и культурного потенциала. Иными словами, Европа для Америки за обеденным столом была не столько партнером, сколько кушаньем. Оставались ещё Австралия с Великобританией, но они никакой ценности на мировой арене не представляли. И если Австралию всё-таки как-нибудь, но можно было и принять в Североамериканский кластер, то с Великобританией дело обстояло куда хуже. Американские «кузены» никак не хотели делиться властью с дельцами из Сити, а те, в свою очередь не горели желаньем бегать на побегушках у своенравного Дядюшки Сэма. И уж совсем плохи были перспективы Израиля. Окруженного со всех сторон откровенно недружественными государствами, видеть его в своих рядах не желал никто. Даже «просвещенная» Европа не смогла бы преодолеть своего укоренившегося антисемитизма. Поэтому перед «богоизбранным» народом реально замаячила перспектива кануть в Лету, в очередной раз, рассеявшись по миру.