У порога великой тайны

— Не сердитесь, это я подшутил над вами; растения ведут себя хорошо. Я выделял углекислый газ, а не они!.. Когда вы завтракали, я подходил к вашим приборам и немного дышал в них. Мне хотелось убедиться, что вы не шарлатаните, не колдуете. Теперь я вижу, что ваши приборы в самом деле могут улавливать самые ничтожные количества углекислого газа…

Много лет спустя Буссенго, посмеиваясь, расскажет эту историю молодому Тимирязеву, который приедет в Париж слушать лекции прославленного французского ученого…

После опыта с виноградной лозой, поставленного Буссенго, стало уже невозможно отрицать, что воздух служит источником углерода для растений.

Буссенго пытается поглубже проникнуть в лабиринт зеленого листа. Ученый продвигается осмотрительно. По складу ума он схож с Соссюром: так же, как и женевец, Буссенго старательно избегает обобщений, не подкрепленных достоверными, не вызывающими тени сомнения опытами.

Зеленые части растения разлагают углекислый газ и выделяют кислород только на свету. Это доказано. Теперь продвинемся в глубь лабиринта еще на шаг. Вот первый луч света скользнул по зеленому листу. Как скоро после этого начнет действовать таинственная «химическая фабрика», скрытая внутри листа? Сразу или с некоторым промедлением станет выделяться кислород?.. Луч померк. И опять-таки сразу или не сразу прекратится с наступлением темноты выделение кислорода?

Буссенго ставит для выяснения этих вопросов опыт. В стеклянную трубку, содержащую углекислый газ и азот, помещены зеленый лист и фосфорная палочка. Палочка выдает появление кислорода: в темноте фосфор, при наличии кислорода, светится, на свету же различимы белые пары. Ученый выдерживает трубку в темной комнате до тех пор, пока фосфор, поглотив весь кислород, не перестает светиться. Тогда прибор выносится на свет. И тотчас в трубке появляются белые пары — «фабрика» внутри листа начала действовать мгновенно, выделяя кислород. Трубка убирается снова в темноту. Свечение фосфора не возникает. Значит, разложение углекислого газа и выделение кислорода прекратилось в темноте столь же мгновенно, как и началось на свету.

Свои опыты, во всей их сложности, Буссенго воспроизводил перед студентами в ходе лекций. Если еще к этому прибавить блестящий лекторский дар ученого, живость его ума, любовь к острой шутке, то не удивительно, что аудитория у Буссенго всегда бывала битком набита.

Когда подрос сын, Буссенго сделал его своим помощником. Ученый приучал молодого человека ставить трудные опыты и не прощал ему малейших промахов. Студенты, чтобы не путать отца с сыном, стали называть старшего «Большим Буссенго».

Однажды на лекции отца молодой Буссенго во время сложного опыта пренебрег точностью, прикинув что-то на глазок. Опыт никак не удавался, цифры не сходились. Выяснив причину, старый Буссенго, лукаво улыбаясь, показал аудитории на своего помощника:

— Рекомендую — это мой сын Жозеф; вообще говоря, дельный химик, но у него возникают нередко странные идеи; сейчас он вообразил, например, что у него в глазу весы!..

Буссенго прожил 85 лет. То были бурные для Франции годы. Одна за другой следовали войны. На глазах Буссенго его родина стала империей, потом королевством, потом республикой, потом снова империей и, наконец, снова республикой. Наполеон I, Людовик XVIII, Карл X, Луи Филипп Орлеанский, Наполеон III… Императоры, короли, президенты — скольких правителей он пережил! С одним из них судьба столкнула ученого.

Когда во Франции грянула революция 1848 года, покончившая с монархией Луи Филиппа, то убежденного республиканца Буссенго избрали депутатом Национального Собрания, а затем и членом Государственного Совета. Но республика, вторая по счету, просуществовала недолго. В 1852 году племяннику Наполеона I Луи Бонапарту удалось провозгласить себя императором. Новый правитель присвоил себе титул Наполеона III. Началась расправа с приверженцами республики. Тысячи людей угодили в тюрьмы, тысячи оказались в изгнании. Одним из изгнанников был великий поэт и романист Виктор Гюго, ровесник Жана Буссенго. Гюго окрестил Луи Бонапарта, силившегося во всем подражать своему дяде, «Наполеоном маленьким». Карл Маркс в своей обличительной книге «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» назвал нового самодержца Франции посредственным и смешным персонажем. Мнящий себя орлом Луи Бонапарт больше походит на ворону, — говорил Маркс.

Как все посредственные неумные правители, Наполеон маленький был недоверчив и мстителен. Буссенго, приверженец Боливара, поднявшего восстание против испанской короны, казался французскому диктатору особенно опасным человеком. Луи Бонапарт, конечно, изгнал ученого из Государственного Совета.

Но Буссенго оставался в Париже. По-прежнему он каждое утро в один и тот же час выходил из своего дома на Королевской площади и отправлялся читать лекции. И популярность его ничуть не уменьшилась, а скорее возросла. На его лекции набивалось еще больше народа.