У порога

Луг, солнце в зените, густая трава

И голые плечи, веснушки, игра,

Чеснок с огорода, пыльцы океан -

От воздуха жизни свободен и пьян.


Горох на полях и грибы на опушках,

Земля мягко стелится, словно подушка.

Сок вишни в ладони и на мордашке

Уже замарал мне почти всю рубашку.


А небо все ближе: цикад трескотня,

Домой еще рано – нам так мало дня.

Еще хоть бы часик и сразу бегом:

Уж в воздухе пахнет парным молоком.


Ночь дышит уютом, заботой, постелью,

День прожитый звонче заливистой трели.

И хоть за окном и не видно ни зги,

Все запахи ночи в ладони руки.


Фонарь над дорогою жаждет внимания,

Он манит, влечет, обещает свидание

С самими собой на тропинках судьбы -

К нему все прибились живого следы.


В тиши шум вокзала вдали, еле слышно,

И стук электрички во мраке, как мышка,

И мирный храп деда за толстой стеной -

Простое пространство, мечта и покой.


В предчувствии утра заснуть побыстрее,

Быстрее проснуться, быстрее с постели

Вбежать в новый день, словно в воду, с макушкой

И в нем задержаться упрямой лягушкой.


И грезить, и петь, и мечтать наяву,

Плести ярких томных надежд бахрому,

Любить этой жизни любые цветы,

Любить это лето – ведь все впереди.

Сегодня вновь я был убит…

Сегодня вновь я был убит

Прицельным выстрелом сомнения.

Из всех существенных улик -

Пожалуй, только воскресенье


Как день недели, не процесс.

Я в этот день сбиваю спесь

С безумных планов волокиты,

И проще иногда побыть убитым,


Чем плода тяжестью на ветке бытия

Висеть, болтливо наливаясь ожиданием,

Когда же чья-то волосатая рука

Тебя воткнет в свой рот с признанием.


Я разжимаю челюсти метаморфоз.

Пусть острые шипы призвания роз

Пронзают слепотой другую душу.

Пусть лучше буду я задушен!


И одинешенек, в плаксивой пустоте

Я буду умирать лишь сам в себе,

Вымарывая память и сомнения,

Не придавая ничему значения.

Рождаемся лавой вулкана…

Рождаемся лавой вулкана,

Кровью пролившись в подол,

В деревне у полустанка

Иль принцем на вечный престол.


Идем по жизни, бледнея

Хилым месяцем после зари,

Идем послушно, ногами немея,

Душою застряв на мели.


И помнится ветром за окнами,

Как мир нас в себя принимал,

Чьи-то теплые руки и что-то холодное:

Может, отблеск стекла иль зеркал.


И, как котенок, мы сердцем тревожным

С тех пор ищем одну благодать,

Что проли?лась в нас светом в тот миг осторожный,

Когда нас Богом брала в руки мать.

Я всех люблю издалека…