У ПРУДА

Катя от неожиданности ахнула, - открывалась захватывающая панорама! Подойдя ближе к краю, Катя услышала шум ручейка. Русло ручья извивалось среди множества камней. Все дно было устлано мелкими камнями. Ручеек убегал куда-то в кустарник, за которым скрывалась все та же речка.

На противоположенном берегу плотно стоял еловый лес с частоколом торчащих вершин. Будто воинство витязей в остроконечных шлемах, стоя плечом к плечу охраняли это место.

Кирилл сосредоточенно молчал.

- Да! – протянула Катя, вид тут потрясающий просто! – А почему так называется – Никитин овраг?

- Так молодого барина звали…. Он здесь неподалеку с семьей своей жил, в усадьбе. После революции купцов раскулачивать стали, даже мужиков, кто позажиточней был, ну ты знаешь….

Вот с этого мыса его и сбросили в овраг…

- Как сбросили? За что? – повернула голову Катя. Кирилл помолчал немного.

- Как врага народа, наверное… У нас – это распространенная формулировка была.

- Я заметил, за границей из-за денег убивают, в основном, у нас из-за идей…

- А с семьей что стало?

- Рассказывали, что молодую барышню с детьми и прислугой погрузили на телеги и выдворили из края. Это мне мама рассказывала, а ей старушки. Они вместе в церковь ходят, в соседнее село.

Катя держала букет двумя руками, прижав его к груди, и, опустошенно, не мигая, смотрела в овраг по верх цветов.

- Жестоко как…

- Барина и барышню молодую в окрестностях уважали, - продолжал рассказывать Кирилл, - говорили, когда барышню из имения выдворяли – местные бабы плакали…

Потом на этом месте люди крест поставили деревянный и дерево посадили. Тогдашние власти местные, крест убрали, а дерево осталось.

-А где дерево это? – подавлено спросила Катя.

- Вот оно, за спиной у тебя, - глазами показал Кирилл, - это дуб, про который я тебе говорил.

Катя повернулась к стволу, потом подняла голову вверх, рассматривая крепкую и обширную крону. Дуб был не очень высокий, но развесистый – длинные, мощные ветки нависали высоко над головой и местами свешивались над краем оврага.

Катя осторожно подошла к стволу и положила свою ладонь на шершавую кору.

- Кирилл, здесь крестик на коре вырезан…

- Это я вырезал, мама попросила…

Немного постояв, молча, Катя наклонилась и положила свой букетик к выступающим корням дуба. Кирилл подошел сзади и осторожно взял Катю за плечи.

- Пойдем, Катюш…

Отойдя от оврага, они, не торопясь, пошли к деревне. Кирилл, обняв Катю за плечо, шел рядом с тропинкой. Видимо, эта история растрогала трепетную девушку, и она некоторое время молчала и только иногда вздыхала глубоко. Кирилл не мешал ее мыслям.

- Наверное, они любили друг друга…- наконец, сказала Катя.

- Наверное.

- Ты говорил, что барышня эта, молодая была. Выходит, что дети у них маленькие еще были?

- Выходит, что так.

Катя шла тихо, опустив голову и медленно терла себе ладони рук.

- Как же у нас все… не по-людски…

- Похожие истории в те времена – почти повсеместно были.

- И имена их забыты… - грустно сказала Катя.

- Имена людей этих и их детей – известны.

- Откуда?

Они в церковь, в село Покровское ходили, - она одна тут, в округе. Там, в поминальных книгах, и остались имена.

- А ты не знаешь, как их звали?

- Знаю. Мама говорила мне. Здесь все старушки местные знают…. Барина – Никита звали, детей – Илья и Георгий, а барышню…, барышню, - Кирилл остановился, глядя на Катю. Катя повернула голову и уперлась глазами…

- Как?

- Барышню звали – Екатерина…

- Ох… - выдохнула Катя, закрыла глаза и уперлась головой Кириллу в грудь.

Кирилл положил свою ладонь Кате на голову и шевелил пальцами волосы.

Наверное, зря я рассказал все это, расстроил тебя…

- Нет, что ты, нет…- оживленно отозвалась она, вытирая влажные глаза. В школе, из-за парты, - история не так воспринимается… - Грустно сказала Катя.

- Не так… - согласился Кирилл.

ПРОСТРАНСТВО ДЛЯ ДУШ

Пройдя немного вдоль речки, они стали подниматься по отлогому склону, поросшему густой травой, как ковром. Только цветные нарядные головки цветов и порхающие бабочки разбавляли своей пестротой яркий изумрудный цвет.

Поднявшись наверх, Кате открылась обширная поляна с редкими, густыми деревьями.

- Как здесь здорово! Смотри, Кирюш, и домики наши видно, а мы здесь, кажется, не были …

- Не были, мы с другой стороны подошли.

- Давай побудем здесь немножко, Здесь хорошо…, так…

- Да, здесь хорошо.

Катя немного оживилась и расхаживала по поляне, снова собирая цветы. Поляну ярко заливало солнце и Кирилл только жмурился, заглядывая на верхушки огромных лип, стоящих поодаль одна от другой, и, как бы окружая поляну с трех сторон. Плотная зелень бросала тень, и солнце, просвечивая крону, ложилось на траву желтыми клиньями.

Пышные кроны скрывали от глаз множество птиц, чье звонкое щебетание, раз за разом, разливалось в пространстве. Катя, временами, останавливалась и оборачивала голову на не видимый голос, рассыпающийся трелью.