У ПРУДА

Она поставила картину рядом с дверью и быстро спустилась с крыльца.

— Скамейка сырая…, не садись!

— А как щенка назовём, — спросила Катя весело, садясь к нему на колени…

— Я ещё не думал, а ты как хочешь?

— Сейчас…, подумать надо! — прижалась к нему Катя.

— Может, … Пушок? — после некоторого раздумья предложила она.

— Легковато как-то…, это же овчарка, а не хомячок… — иронично усмехнулся Кирилл.

— Ах, ты, злопамятный, да? — засунула она руку под рубашку, ища, где бы ущипнуть…

— Кать, у меня там осы нет…

— Что? Ах, так! — завелась Катя, — сейчас я тебе туда, … крапивы напихаю!..

Кирилл сдержанно захохотал, обхватив двумя руками, начавшую барахтаться Катю.

— Свалишься, смотри…

— Что, и не поднимешь? — капризно разошлась она.

— … Просто не отпущу, — обхватил её Кирилл под колени.

— А ты сегодня очень смелый… — смирила пыл Катя и притихла сразу.

— Отпустить?.. — спросил он совсем тихо.

— Если хочешь…

— Ни-ко-гда! — проговорил Кирилл, и сильно прижал её к себе. Катя молчала. Ночная тишина тонким звоном отзывалась в ушах.

— Тихо как… — задумчиво сказал он, — ни звука, ни огонька. Только звёзды… — откинулся Кирилл на спинку скамьи.

— А ты теплый такой… — водила Катя ладонью по его груди. Кирилл положил сверху свою руку.

— Кать, а ты мне пуговицу оторвала, нет…, кажется, две, — хохотнул он едва слышно.

— Придётся пришить… — едва слышно промурлыкала она.

— Если найдёшь теперь, — усмехнулся Кирилл громко.

— Одна у меня в руке… — прошептала она.

Кирилл улыбнулся. Сегодня был хороший день. Лёгкий. Всё получалось. Сегодня он увидел совсем другую маму. И Катю тоже, немножко другую. И они были вместе. И радость была общей.

Он так долго ждал этого. Не просто ждал, а шёл навстречу судьбе, не оглядываясь. Что-то началось новое, неожиданное и счастливое!.. Мог ли он мечтать, хотя бы месяц назад о таком!

Но время, не останавливаясь, подступило вплотную, охватило, как поток, и понесло дальше…

— Тебе не тяжело? — подала голос Катя.

— Да я тебя совсем не чувствую! — отозвался Кирилл весело.

— Ах, даже так!

— И всё-таки придётся слезть, — вздохнула она, — ноги затекли…

Кирилл осторожно поставил Катю на землю.

— Ой, держи меня! — пропищала Катя, — колет… в подошвах. — Вот, всё теперь…, пойдём на кухню, хоть одну пришью… — хихикнула она.

— Да, две — это слишком… — пошутил Кирилл без улыбки.

Они на ощупь пробрались на кухню.

— Катя… — тихо позвала бабушка.

Катя на носочках повернула в другую комнату. Вернулась через минуту, улыбаясь.

— Бабушка у меня очень проницательная! Велела тебя покормить… — прошептала Катя, — Пока снимай рубашку, — и исчезла в комнате…

«Как быстро всё происходит. И как будто я знаю её с детства», — подумал он.

Она вернулась с иголкой и нитками. Прикрыла дверь.

— Ну что ты сидишь? — прошла к плите и сняла крышку со сковородки:

— Картошка, с …колбасой… А? — повернулась вопросительно.

— Не плохо — кивнул Кирилл.

Катя зажгла газ.

— Давай рубашку!

— У меня пара свободных дней, протянул Кирилл руку с рубашкой, — мне кажется, пора фундаментом заняться.

— А где? В каком месте? — быстро спросила Катя.

Кирилл задумался немного, разглядывая свисающие пряди волос с её наклонившейся головы.

— Знаешь, Кать, ведь дом там стоял где-то, значит и фундамент есть…. Фундамент не могли срыть…. Просто его надо найти.

— Ты хочешь на том же месте… — взглянула Катя так, будто проникла сквозь время.

— А ты?

— Да. Давай там же.

— Сходим завтра?

— Хорошо. Сходим, — согласилась Катя, не отрывая от иголки глаз.

— А ты, какой домик хочешь? — спросил Кирилл.

Катя приостановилась на секунду, подняла глаза серьёзно:

— Кирюш, нужно денег не мало…, - и опять, опустив ресницы, занялась пуговицей.

— Картины продам, мотоцикл!.. — начал Кирилл, — не сразу всё конечно…, но ведь главное — начать, Кать! — поставил он на стол локти. Ты только представь!

— Жил был художник один…, - запела тихонько Катя, — … продал картины и холст, и на все деньги купил… — улыбалась она хитро.

— Кать!.. — протянул Кирилл.

Катя замолчала сразу, вздохнула…

— Даже боюсь представить, — улыбнулась мечтательно, подавая рубашку.

— Нет, давай представим! — загорелся Кирилл, одеваясь.

Катя поставила сковородку на стол и подавая вилку, спросила неожиданно:

— А ты детей любишь?

Кирилл медленно опустился на стул, не сводя с неё глаз.

— А… — протянул он после паузы, разведя руки.

— И это всё? — хихикнула Катя весело, остановив взгляд.

— Ну…у, — снова протянул он, — ты как-то неожиданно, про детей…

— Ешь! — усмехнулась весело она, присаживаясь рядом.

— А ты?

— Я то же, — взяла она вторую вилку, — так, что же?

— Ну, Кать, так всё сразу, — и «ешь», и дом, и про детей…. Давай всё по порядку!

— Давай! — снова улыбнулась она, — с чего начнём?

Кирилл поперхнулся. Катя только засмеялась негромко, лукаво блестя глазами.

— Кать, ну, ты шутишь…, так…

— Нисколько… — посерьёзнела она. — Ты сам сказал, — представь!.. Как же домик … без детей? Сколько комнат, например, как, что? Надо сразу обо всём подумать…, да?

— Ну, конечно! Так я и хотел тебя спросить об этом…

Катя помолчала немного.