У ПРУДА

Он не мог остановить себя. В нём заговорил кто-то другой. Другой! Или нет? Он, только он, настоящий. Тот, которого он не мог в себе найти, отыскать, почувствовать? Слова потекли сами…

— … Летать? Прекрасно! Только крылышки мне пообрезали. И не могу ещё… А ты… ты можешь, так чего же боишься? Пустоты? А кто её заполнит? Пустоту эту? И чем? Я не хочу — чем-нибудь! И не хочу, чтоб кто-нибудь! Я хочу, чтоб ты не пустоту там видела. Я её сам заполню, только не успел ещё! Для тебя! А не тобой! Но тебя не будет — всё остальное теряет смысл! Ведь, это из-за тебя я придумал всё! Цех этот. Вообще всё!

Я же начал мечтать! Я как бы оживать стал, потому что… Да! Я думал об этом сейчас, а не о тебе. Но думал — ради тебя. Одному мне, не надо ничего. Вообще ничего! И летать, тоже не надо. А куда? Для чего…, летать? Сидеть можно, и вечно жалеть, что жизнь — это скука. Но я и сидеть не хочу, а летать не могу. Почему, ты так сказала, почему?

Он замолчал неожиданно.

Опять стало слышно журчанье воды. Лена повернулась в пол оборота, так и замерла с открытыми глазами. Только подёргивались губы. И исчез румянец с лица. Она смотрела на него, в его лицо, и не понимала, почему она решила ему сказать. И совсем не ожидала такого ответа. Он ли это? Она его понимала не таким. Или совсем его не понимала?

Сигарета ещё дымилась в его руке. Пальцы — подрагивали.

— Саша… Ты… — закрыла она лицо ладонями, и опёрлась себе в колени.

Сколько прошло времени? Сколько утекло воды, струйками стремящейся пробить себе путь. Время не ждёт. Оно не стоит на месте. И всё меняется вокруг, вместе с ним. Люди думают, что они те же. Но нет. Они немного стали другими. Только у одних это происходит медленно. А у других… Он первым остановил секундомер.

— Извини… Я кричал на тебя…

— Это не ты, а твоя душа кричала… — ответила она не поднимая головы, всё ещё закрыв ладонями лицо, — глухим ведь, только кричать надо, да?

Он с трудом соображал, не находя слов.

— Катя права, — боятся — глупо! — тихо говорила она. Если боятся жить. Зачем жить вообще… Я боялась шевельнуться. А что б лететь, разбег нужен… Даже толчок…

Она подняла голову, но поднять глаза, взглянуть на него, было сложно. Горели щёки. Ей было не ловко. Она думала ведь только о себе. Она его обидела, наверное. «Почему ты так, сказала!»

Эти слова застряли у неё внутри. Но почему-то стало тепло. Тепло внутри и легче. Будто освободилась от чего-то. От чего-то ненужного. Она вздохнула глубоко. Журчание воды немного успокаивало.

— Ты на меня не обиделся?

Слова, как ветер дунули ему в лицо.

Он тут же присел перед ней. Лицо в лицо. И посмотрел в глаза. Она тоже не отвела глаз. Потом обхватила его голову, наклонила к своим коленям.

— Я хотела услышать что-то такое, ждала…, но не думала что ты… Я думала не такой ты…, другой немного. А хотелось… Каждый хочет…

— Он взял её за руки. Поднял голову.

— Лен! Я уже позабыл немного, какой я! Сам от себя не ожидал! — раскрыл он глаза, — но, поверь, всё правда это…

— Может, крылья расти начали! — засмеялась она вдруг, повалившись на спину.

Смотрела в небо. Улыбалась. Он стоял на коленях рядом.

— Саш? Неужели правда, мечтаешь, а потом сбывается?

— А как же всё кругом… Сначала…, кто-то помечтал. Потом взял и сделал.

— Решиться трудно.

— Тогда другие решат. За тебя.

— Ну, нет! — вскочила она с травы.

Он тоже поднялся. Встал рядом. Она взглянула за реку. Улыбнулась.

— С той стороны виднее, да?

— Виднее…

— Туфли захвати, — шагнула она к камням.

— Подожди! Я первый пойду.

Он прыгнул на первый камень, повернулся. Протянул молча руку.

— Ой, я не могу так…

— Сразу за руку хватайся!

— Всё равно свалюсь, — топталась она на берегу, смотря в воду.

— Ну!! — разжал он пальцы протянутой ладони.

— А…а! — с визгом прыгнула она, схватившись за него двумя руками.

— Ну вот. Дальше проще будет!

Через минуту, они уже шли от берега вглубь поля, заросшего островками кустарника, небольшими группами деревьев. Кругом трава и цветы. Тёплый ветерок разгонял жужжавших насекомых. То там, то тут, порхали цветастые бабочки.

— Это что, всё ваша земля?

— Наша.

— Красиво… А где граница, до куда это?… — показала она рукой вдоль реки.

— Да точно, не знает никто… Отец говорит, если поселится кто рядом, придётся межу делать.

— Что, забор, что ли?

— Забор!… — ухмыльнулся он, — представляешь, какой забор будет? Великая китайская стена!

Лена усмехнулась. Водила взглядом вокруг. Лицо раскраснелось. Хлопала ресницами, широко раскрыв глаза.

— Да тут заблудишься! А где домик? Мы оттуда подъезжали? — показала она пальцем.

— Нет, оттуда, — показал он в другую сторону.

— Интересно! Ничего не понимаю. Вот же река…

— Разберёшься! — улыбался он, смотря перед собой.

— Да?… — бросила она быстрый взгляд.

Обогнули ряд деревьев. Открылась небольшая полянка.

— Ой! Вот он! И дорога вот!…

— Узнала?

— Ага, а пчёлы где?

— Гуляют!…

— Где? — взлетели ёё брови.

— Боишься пчёл? — повернулся он с улыбкой.

— Не знаю ещё… — сказала осторожно.

Дверь домика была раскрыта, вокруг никого не было.

— Отец тут, — сказал он, взяв её за руку.

— Пойдём?

— Подожди, Саш, куда пойдём?

— Познакомлю, — сказал он просто.