У рифа Армагеддон

Кроме того, Джо, вероятно, имел в виду это как комплимент, - подумал он с чем-то очень похожим на мысленный смешок. - В конце концов, "Отрыв" был личным детищем Пея, ловкостью рук, предназначенной для того, чтобы убедить Гбаба, что они успешно выследили и полностью уничтожили последнюю отчаянную попытку колонизации человечества. Вот почему сорок шесть дредноутов и авианосцев, которые сопровождали остальную часть его оперативной группы в режиме невидимости, не выпустили ни одной ракеты и не запустили истребителей во время боя, чтобы прорваться сквозь оболочку крупных кораблей, прикрывающих разведывательный шар Гбаба вокруг Солнечной системы.

Это было жестокое сражение, хотя его исход никогда не вызывал сомнений. Но, скрываясь под маскировкой, чему способствовали фоновые выбросы огня из тяжелого оружия и дуэльные системы радиоэлектронной борьбы противоборствующих сил, они, как можно было надеяться, оставались незамеченными и не вызвали подозрений у Гбаба.

Жертва двух полных эскадр эсминцев, которые отстали, чтобы перехватить единственные корабли-разведчики, достаточно близкие, чтобы действительно удержать на своих сенсорах убегающий колонизационный флот, позволила Пею вырваться на свободу и бежать, и глубоко внутри он надеялся, что им удастся держаться подальше от разведчиков Гбаба. Что, несмотря ни на что, весь его флот все еще может выжить. Но на что бы он ни надеялся, он никогда по-настоящему этого не ожидал, и именно поэтому до этого момента эти корабли оставались скрытыми.

Когда прибудет флот Гбаба - а так и будет; несмотря на свой возраст, корабли Гбаба все еще были быстрее человеческих судов, - он обнаружит точно такое же количество покинувших Солнечную систему кораблей, о которых сообщили его разведчики. Точно о таком же количестве кораблей сообщили его разведчики, когда они, наконец, снова вступили в контакт с беглецами.

И когда каждый из этих кораблей будет уничтожен, когда все люди, находившиеся на них, будут убиты, Гбаба решили бы, что они уничтожили всех этих беглецов.

Но они ошибаются, - тихо и холодно сказал себе Пей Ко-чжи. - И в один прекрасный день, несмотря на все, что могут сделать такие люди, как Лэнгхорн и Бедар, чтобы остановить это, мы вернемся. И тогда, вы, ублюдки, вы...

- Адмирал, - тихо сказала Нимуэ Элбан, - сенсоры дальнего действия засекли приближающихся противников.

Он повернулся и посмотрел на нее, и она спокойно встретила его взгляд.

- У нас есть два несомненных контакта, сэр, - сказала она ему. - Система идентификации оценивает первый примерно в тысячу точечных источников. Второй - побольше.

- Ну, - заметил он почти капризно. - По крайней мере, они заботились о том, чтобы послать самых лучших, не так ли?

Он посмотрел на Тиссена.

- Пожалуйста, скомандуйте боевое развертывание флота, - сказал он. - Запустите истребители и начните подготовку ракет к запуску.

7 сентября 2499 года

Анклав Лейквью,

континент Хэйвен,

Сэйфхолд

- Дедушка! Дедушка, иди скорее! Это ангел!

Тимоти Харрисон поднял глаза, когда его правнук бесцеремонно ворвался в открытую дверь его офиса в ратуше. Поведение мальчика, конечно, было ужасным, но злиться на Мэтью было нелегко, и никто из знакомых Тимоти не мог долго злиться на него. А это означало, что мальчики есть мальчики, что юному Мэтью обычно сходили с рук вещи, которые должны были заслужить, по меньшей мере, взбучку.

Однако в этом случае, предположил Тимоти, его волнение можно было бы извинить. Не то чтобы он был готов признать это.

- Мэтью Пол Харрисон, - сказал он строго, - это мой офис, а не душевая на бейсбольном поле! От любого здесь ожидается хотя бы капля надлежащего поведения, даже или особенно от такого юного хулигана, как ты!

- Мне жаль, - ответил мальчик, опустив голову. Но одновременно он взглянул вверх сквозь ресницы, и в уголках его рта заплясали ямочки от разрушительной улыбки, которая еще через несколько лет доставит ему всевозможные неприятности.

- Что ж, - сказал Тимоти, прочищая горло, - полагаю, на этот раз мы можем оставить все как есть, не зацикливаясь на этом.

Он с удовлетворением отметил, что, вероятно, испытывал неподдельный трепет во время такого вступления, но затем откинулся на спинку стула.

- Итак, что это ты там говорил об ангеле?

- Сигнальный фонарь, - нетерпеливо сказал Мэтью, его глаза загорелись ярким возбуждением, когда он вспомнил первоначальную причину вторжения к своему прадеду. - Только что загорелся сигнальный огонек! Отец Майкл сказал, что я должен немедленно бежать и рассказать вам об этом. Вон идет ангел, дедушка!

- А какого цвета был сигнальный огонь? - спросил Тимоти. Его голос был настолько спокоен, что, сам того не осознавая, он чрезвычайно повысил его и без того высокое уважение к своему правнуку.