У рифов Армагеддона

Остальные части бункера — она поймала себя на мысли, что думает о нём как о Пещере Нимуэ — были намного понятнее. Например, библиотека. Као-юн и Шань-вэй каким-то образом сумели вырезать ядро библиотеки «Ромула», прежде чем от корабля избавились. Им не удалось вытащить весь библиотечный компьютер, что во многих отношениях было очень грустно, поскольку его ИИ, в отличие от Сыча, был специально разработан как инструмент для обработки и классификации информации. Нимуэ удивилась бы, если бы это было проблемой размера. Полное ядро данных состояло всего из трёх сфер с молекулярными схемами, не больше баскетбольного мяча со Старой Земли, которые, несомненно, могли быть пронесены контрабандой мимо чужих глаз легче, чем вся компьютерная система. Но они всё равно спустили ядро вниз и подключили его к Сычу, что означало, что у Нимуэ был доступ к эквиваленту библиотечной системы университета крупного внутреннего мира Федерации. Это, несомненно, будет иметь огромное значение в будущем.

Огромный запас СНАРКов — Само-Наводящихся Автономных Разведывательных и Коммуникационных платформ также будет невероятно полезен. Скрытные маленькие роботы-шпионы с термоядерным питанием были лишь ненамного больше, чем сама Нимуэ, но они обладали приличными возможностями ИИ, были способны развивать до 2-х скоростей Маха в атмосфере (вне её они, конечно, могли развивать ещё больше), могли оставаться в воздухе в течение нескольких месяцев и развёртывать из себя возобновляемые, почти микроскопические, дистанционно управляемые датчики. В этот момент у неё было шестнадцать из них, парящих, невидимыми для глаз или для более сложных датчиков (если таковые были), над основными крупными городами и поселениями.

На данный момент они сосредоточились на записи местных языков и диалектов. Из-за отключённого интерфейса данных ПИКА, Нимуэ пришлось с ошибками учиться говорить на существенно изменённом стандартном английском языке, на котором говорили современные сэйфхолдийцы. Похоже, что письменный язык и грамматика оставались фактически замороженными, но, без каких-либо возможностей записи звука, разговорные формы произношения значительно изменились… и не всегда одинаково во всех местах. Некоторые из диалектов были настолько различающимися, что теперь они были почти разными языками несмотря на то, что буквально каждое слово в них было написано одинаково.

К счастью, она всегда была на короткой ноге с языками, и, по крайней мере, её телу не был нужен сон. Её человеческая личность нуждалась время от времени в отдыхе — она ​​обнаружила это ещё, когда первый раз работала в автономном режиме ПИКА — хотя кибернетический «мозг», в котором проживала эта личность, в нём не нуждался. Она не знала, была ли она полностью «отключена» в эти периоды, или она была на каком-то уровне… готовности режима ожидания. Функционально это было равносильно тому, что она засыпала и видела сны, хотя ей требовалось на это не больше часа примерно раз в несколько дней, и она подозревала, что это будет для неё более важным в её нынешних обстоятельствах, чем когда-либо раньше. В конце концов, никто и никогда не предполагал поддерживать ПИКА в автономном режиме неопределённо долго, а это означало, что никто не имел опыта в этом больше десяти дней подряд.

С чутьём к языку или нет, но ей понадобилось некоторое время, чтобы овладеть его местной версией в достаточной степени, прежде чем она даже подумала о попытке прямого контакта с любыми урождёнными сэйфхолдийцами. Существовал также и незначительный вопрос того, что она была женщиной на планете, которая в целом почти полностью вернулась к культуре доминирования мужчин.

Было что-то, что она могла с этим поделать, хотя ей не особенно нравилась эта мысль. Но был также факт, что почти все навыки, которые она приобрела при взрослении, в обществе, которое воспринимало передовые технологии как нечто само собой разумеющееся, будут иметь ограниченную полезность в этом. Она всегда была полным энтузиазма матросом, когда у неё было время, но только на относительно небольших кораблях, таких, как любимый десятиметровый шлюп своего отца. Возможно, это было бы полезно, подумала она, но в отличие от некоторых своих коллег-военнослужащих, она никогда особо не интересовалась курсами выживания, стрельбой, тренировками по рукопашному бою, кузнечным ремеслом или лучшим способом изготовления смертоносных мин-ловушек из оставшихся консервных банок и старых резиновых лент. Правда, коммодор Пэй заинтересовал её кэндо за несколько лет до операции «Ковчег». Она овладела им довольно хорошо, хотя едва ли считала себя мастерицей этого искусства. Тем не менее, это было единственное применимое в местных реалиях умение, которое она могла придумать, и она не была слишком уверена в том, насколько полезным оно может оказаться.