У Ромео был пистолет

Анна-Мария помешалась. Я не знаю, что ею двигало – одиночество или эгоизм, но у нас было столько разговоров о тебе. Она пыталась использовать профессиональные приемы, манипулировать и искренне верила, что способна загипнотизировать меня или что-то в этом роде. Несомненно, она тонкий психолог, но стереть тебя из моей головы и настроить меня против тебя она не смогла. Думаю, я слишком сильно люблю тебя, чтобы кто-то мог изменить это. Мне правда было плохо, когда ты приехала в тот вечер. Мне казалось, что я поступаю правильно или, как она говорила, так будет лучше для нас двоих. Когда ты написала то сообщение, я не знал, куда себя деть. Крепость, выстроенная этой женщиной, начала рушиться, я осознавал, что это неправильно, и чувствовал себя обманутым, использованным. Мне так хотелось к тебе. Анна-Мария многое сделала для меня, я должен благодарить ее, но не могу. Она мне безразлична. Поэтому я свалил ночью, даже не оставив записки. Пусть она быстрее меня забудет.

Мне жаль, что я не могу предоставить тебе те условия жизни, в которых ты росла. Но нам будет хорошо вдвоем, я это знаю. Сначала будет трудно. Мы остановимся у сестры моего отца на пару дней и двинемся дальше. Не бойся, она тебя не узнает. Наверняка они тебя и не видели, когда проходили все эти суды. Скажем, что ты девочка, которую я встретил на приеме у психолога, что мы очень похожи и у нас куда больше общего, чем у сиамских близнецов. Она будет рада знать, что наконец-то я нашел человека, с которым готов провести всю свою жизнь. Ты, как всегда, скажешь, что такая фраза звучит лживо и слащаво. Прости за это, я сам не люблю казаться героем мыльной оперы. Это мерзко. Любить тебя – наоборот, прекрасно.

Мы уедем, когда на дворе еще будет темно. Заранее скажу им, что мы просто путешествуем, так как устали от городской суеты, мне наскучила работа, тебя задолбала учеба. Она заботливо соберет нам еду, даст какие-нибудь вещи, как обычно, заставит меня взять у нее деньги. Я буду долго отказываться, говорить, что мне неудобно, но она будет настаивать, в итоге деньги я возьму. Нам будет легче. Мы поедем дальше. Я знаю, далеко от этого города есть милая провинция. У нас достаточно денег, чтобы остановиться в каком-нибудь приятном месте. Поживем там недели две-три, за это время решим, куда ехать дальше. До чего же неудобный и глупый план. Прости меня за это.

Даника в свою очередь обдумывала дальнейший путь. Если они отправятся в сторону побережья, то могут остаться в портовом городе. Там у нее живут родственники по линии отца. Им наплевать на семейные проблемы Колфилдов, Данике они всегда помогут: она же их любимица. Портовый город очень красив. Старинная архитектура сливается с блеском дорогих яхт и шикарных казино. Серпантинная дорога в горы нередко служит трассой для гонок и показа спортивных машин. Ночью узкие улочки переполнены талантливыми музыкантами, а в уютных кафе сидят милые местные жители и туристы. Им с Ривером там будет хорошо вдвоем. Они не станут просить денег у ее родни, лишь временное пристанище до того момента, как найдут работу и снимут небольшую квартиру с видом на набережную. А потом все образуется. Семья рано или поздно примет ее выбор. Они с Ривером смогут доучиться, получить дипломы и найти свое место в жизни.

Даника искренне верит в то, что все будет хорошо. А солнце тем временем уже окрасило небо в золотисто-оранжевые цвета. Треки Neutral Milk Hotel тихо сопровождают их мысли. Хочется есть. Хочется спать. К полудню они пересекут границу города и окажутся в доме родственников Ривера.

Как быстро летит время.

Глава сорок вторая

О побеге Даники Леон узнает только в полдень, когда, войдя в ее комнату, не обнаруживает там ни души. Налицо все признаки того, что побег не был запланированным. Руки Леона непроизвольно дрожат, когда он звонит Джетро и узнает, что Даника не с ним.

– Как это могло произойти? Ты же был последним, кто виделся с ней в тот день! Какого черта она свалила, а главное – как? Нового пароля от электронных ворот у нее не было, а единственный, кто знал его помимо меня, матери и отца, – это ты! – раздраженно кричит в трубку Леон. Он проклинает себя за то, что так безрассудно сказал Джетро пароль от ворот, когда тот приезжал, чтобы навестить Данику. Леон чувствует себя виноватым из-за того, что просто поленился выйти во двор и открыть ворота.