У Ромео нет сердца

– А то! Вон какой вымахал, – говорит он. – И в профиль вон волевой, – поворачивается. – И в фас.

Ну, этот Йосик хоть с юмором…

По всем законам мелодрамы, когда героиня оказывается в неловком положении, появляется Он. Марк предстает передо мной в «лучший» момент: грохочущий бар, я с Ежиком и висящее между нами молчание. Только он входит – и я сразу жалею, что меня занесло сюда, да еще и в празднично-боевой экипировке. Я вообще-то не слишком люблю сентиментальные сцены, но если бы сейчас сидела в кино – расплакалась бы… от обиды за героиню. Попадать в дурацкие положения – еще одна моя слабость.

* * *

– Ты похожа на бездомного котенка, – Марк наклоняется к моему уху так стремительно, что я не успеваю опомниться, только смотрю на него и беззащитно моргаю. Все по прежней схеме: я напоминаю себе идиотку.

– Что? – Я все прекрасно слышу, просто не нахожу что ответить.

– Ты красивая…

– А? – Я вновь использую тот же прием.

Только сейчас замечаю в его руках корзину с яркими, алыми и беззастенчиво сексуальными розами. И, едва подумав об этом, краснею. Он протягивает мне цветы, и уже через секунду я чувствую его губы на своей щеке.

– Решил подружку мою соблазнить? – смеется Маринка.

У нее редкий дар – всегда оказываться в центре событий, поэтому ее неожиданное появление меня не удивляет.

– Ооо… и шампусик здесь! – Она заглядывает в корзину и проводит рукой по бутылке, покрытой бутонами роз. – Прямо классика жанра. Набор соблазнителя!

– Спасибо, – говорю я Марку, надеясь перебить нездоровую активность подруги.

Мне хочется прокричать, что этот подарок я буду помнить всегда – и не только потому, что это единственный подарок мне в этом году, или потому, что я очень люблю розы… просто это первый знак внимания, оказанный мне мужчиной. И этот мужчина – тот, о ком я думаю уже несколько лет.

Марк наклоняется и тихо произносит мне на ухо: «Надеюсь, что шампанское понравится нам обоим».

– Он делает так всегда! – подмигивает мне Маринка. – Так что не расслабляйся…

Звонкий смех заполняет все вокруг. Грохочущая музыка – лишь фон для Маринкиного веселья. Ярко-синие, оранжевые, ослепляющие огни. Извивающиеся полуобнаженные фигуры, разноцветные блики на лицах, и в центре этих пляшущих улыбок – белозубая ухмылка Марка, как укор сестре, словно та только что позволила себе сделать что-то неприличное.

Немного позже Маринка находит меня в толпе, долго и пламенно говорит о чем-то, пытаясь перекричать музыку. Но я слышу лишь конец фразы:

– Слава богу, ты не умеешь обижаться…

Да, я не буду этого делать, ведь Маринка в своих порывах искренна. Она настолько уверена в своей правоте, что высказывается так, будто творит всемирное благо. Ее категоричность и резкость лишены злобы. И это единственная причина, почему сейчас я лишь улыбаюсь ей и подмигиваю.

* * *

Сегодня необычно тепло для конца ноября. Впервые за неделю не идет дождь. Все это… в придачу с Марком, который весь вечер говорил со мной, воспринимается как еще один подарок на день рождения, теперь от судьбы. Если я когда-нибудь сочиню о себе роман, то о сегодняшнем вечере напишу что-то вроде: «Она всегда улыбалась, купаясь в море беззаботной любви».

В половине двенадцатого наша компания выходит из клуба и отправляется к Кириллу домой. Почему к Кириллу, зачем? Я не знаю. Не будь рядом Марка, у меня хватило бы мужества уйти, но он здесь – и я иду вместе со всеми…

– Разрешите? – Это не вопрос, это бомба, которая разрывается рядом со мной.

Марк берет меня под руку, и от неожиданности я подпрыгиваю.

– Стоять! Ты куда? – смеется он.

– Извини, не ожидала… – я в стотысячный раз краснею.

Маринка оборачивается к нам. Вздернув бровь, она с явным неодобрением смотрит на Марка. Должно быть, у меня сейчас очень жалкий вид – я иду, словно кукла, неловкая и будто бы неживая. Отличие только одно: куклы не краснеют… к счастью, Марк не отвечает на взгляд сестры, лишь сильнее прижимает меня к себе, и неугомонная Маринка тотчас оказывается рядом с нами.

– А меня-то забыли! – звенит в ночи ее голос.

Оставшийся путь мы так и проходим – втроем. Марк идет посередине, непринужденно подавая руку то мне, то сестре. Лишь в подъезде она оставляет нас наедине, упорхнув с Кириллом на лифте. Мы остаемся ждать своей очереди, а когда, наконец, поднимаемся наверх, Марк вдруг берет меня за руку и тащит по лестнице еще выше, к звездам. Только сейчас я понимаю, что мы на последнем этаже.

– Эй, а разве Кирилл живет не на седьмом? – слышу я свой голос и даже не осекаюсь, ведь ночная прохлада придает мне смелости.

– Пойдем, кое-что покажу!

* * *

Небо давит сверху своей ослепительной ноябрьской суровостью. Мы стоим на крыше и смотрим, как кружева грозно-серых облаков проплывают над нами. Марк достает шампанское и бокалы из корзины с цветами, которую он весь вечер таскает за мной…

– О чем ты мечтаешь? – спрашивает он.

– Мм…

– Понимаю, смешно. Этакая сцена из фильма: крыша, ночь, шампанское… и он спрашивает ее о мечте… Романтика. И что же дальше ждет эти два одиноких сердца? – Марк усмехается, а затем резко добавляет: – Смотрите на экранах страны!