У самого Черного моря

Взаимодействие различных типов самолетов было уже отработано до того совершенства когда мастерство неминуемо включает в себя и известную долю приобретенного в боях автоматизма.

Мы долго обсуждали тогда две атаки.

22 ноября воздушная разведка донесла, что на аэродроме находится около 40 самолетов противника. Было решено нанести удар силами штурмовой и бомбардировочной авиации на рассвете следующего дня.

Пять Ил-2, четыре Пе-2, шесть Як-1 и четыре И-16 легли на боевой курс. Значительная часть пути пролегала над морем.

Подходя к береговой черте, бомбардировщики резко увеличили скорость и вышли вперед, штурмовики, не теряя их из виду, перешли на бреющий полет.

Первыми на цель вышли бомбардировщики.

Раздались взрывы бомб, и через одну-две минуты пошли в атаку штурмовики.

Удар был настолько неожиданным, что зенитная артиллерия противника лишь на отходе смогла открыть беспорядочный огонь по авиагруппе.

А 2 января 1942 года два звена Пе-2 под командованием Корзунова и Пешкова произвели новый бомбоудар.

Звено Корзунова на боевом курсе было атаковано тремя «мессершмиттами». Основной удар фашисты направили против ведущего, решив, очевидно, сбить сначала его, а потом и ведомых.

Но им это не удалось. Ведомые защитили командира. Один Me-109 рухнул на землю, другие были вынуждены отвернуть.

Бомбардировщики, удачно сбросив «груз», возвращались домой. Но на машине старшего лейтенанта Мордина после сбрасывания бомб не закрылись люки. Самолет резко сбавил скорость.

Воспользовавшись этим, два гитлеровца немедленно атаковали его.

На помощь другу рванулись звено Корзунова, майор Пешков и капитан Кондрашин.

Загорелся первый «мессершмитт». Задымил второй.

Солдатская взаимовыручка – великая сила, ей все по плечу: за вылет наша шестерка уничтожила четыре Ю-88 на аэродроме и два Me-109 в воздушном бою. И сама вернулась без потерь.

Как-то услышал я на аэродроме песню «Марш пикировщиков». Сложили ее, как мне рассказывали, летчики Плохой и Бондаренко.

В шуме ветра рокочут моторы.
Дан приказ – вылетать поскорей!
И ушла в голубые просторы
Эскадрилья отважных друзей…
Ветер, спутник полетов орлиных,
Флаг победы над морем развей!
Бьются смело за счастье народа
Эскадрилья отважных друзей…

Мне подумалось тогда: что же под такими словами подпишется и наш брат-истребитель, и ребята с «илов».

Даже как-то не подходило к тому, как мы воевали, холодное слово «взаимодействие».

Дружба, скрепленная кровью… – так сказать вернее…

Как мы работали?

Прикрытие базы и города осуществлялось непрерывным патрулированием в течение всего светлого времени 2–3 звеньями истребителей. Был на земле и резерв примерно в таком же составе. Он находился в боевой готовности № 1. Такой способ обороны базы требовал большого числа машин, а их, как я уже говорил, не было.

Истребители летали днем в составе звена в заранее установленных зонах на высотах от 3500 до 7000 метров. В ночное время мы несли дежурство на земле и периодически, когда возникала угроза со стороны противника, в воздух поднимались один-два истребителя.

В дальнейшем, с улучшением работы постов ВНОС и с прибытием новейших скоростных истребителей, дневное прикрытие базы осуществлялось дежурством истребителей на земле.

Когда появились установки «редут», почти полностью исключающие возможность внезапного налета авиации противника, такой метод работы истребителей вполне себя оправдал.

В этот период прикрытие базы патрулированием истребителей в воздухе производилось только тогда, когда в базу приходили корабли или транспорты.

В воздух одновременно поднимались одна-две пары самолетов, которые патрулировали не в зонах, а непосредственно над базой.

Им ставилась задача – не допустить самолеты противника к цели, помешать прицельному бомбометанию.

Скоростные истребители, находясь в готовности на аэродроме, вылетали по вызову к КП ПВО.

Радиоустановки почти на каждом самолете обеспечивали надежное управление истребителям в воздухе и наведение их на самолеты противника.

Истребителям было предоставлено право уничтожать врага во всех зонах ПВО. Во время атаки самолетов противника нашими истребителями в зоне огня зенитчики были обязаны временно прекращать огонь или переносить его на другую цель.

В период третьего наступления на Севастополь действия наших истребителей так же, как и других видов авиации, базирующихся на аэродромах ГБ, были скованы.

Постоянного прикрытия базы истребителями уже не производилось: это влекло за собой большой расход средств истребительной авиации, а противник всегда мог создать преимущество в силах.

Для отражения налетов на город или войска на линии фронта в воздух периодически поднимались группы наших истребителей в составе до 15 машин.