У самого Черного моря. Книга I

Корабли — впереди один за другим два крейсера, за ними лидер и два эскадренных миноносца — были уже напротив 35-й батареи, когда 5-я эскадрилья прикрыла над ними небо. Чтобы уравнять скорости, «яки», две четверки и одна шестерка ходили змейкой, на разных высотах и направлениях, охватывая одновременно большое пространство. Внизу пронеслась вдоль отряда кораблей тройка «яков». Летчики 5-й эскадрильи знали — это командующий с командиром 8-го полка и инспектором по технике пилотирования. Остряков набрал высоту, без труда нашел командира эскадрильи, подошел к нему справа и одобрительно кивнул головой. По радио сказали: «Так держать!». Тройка командующего с небольшим принижением для разгона скорости ушла в сторону Микензиевых Гор там обрабатывали немецкую дальнобойную батарею штурмовики капитана Губрия и звено Пе-2 старшего лейтенанта Корзунова под прикрытием истребителей 8-го полка.

К отряду кораблей приближались от побережья немецкие бомбардировщики. Одна девятка, вторая, третья, четвертая. Впереди первой девятки-шестерка «мессершмиттов», выше-вторая и по четверке на флангах.

Я приказал по радио четверке Калинина оставаться в непосредственном прикрытии кораблей, Алексееву и Бабаеву взять на себя головную шестерку истребителей, а сам повел две четверки в лобовую атаку первой девятки «юнкерсов».

Что творилось в небе через минуту, — описать невозможно.

Сражение растянулось на добрый десяток километров. В воздухе находилось одновременно семьдесят самолетов. Моя восьмерка прошла сквозь строй первой девятки «юнкерсов». Они шарахнулись в сторону, начали сбрасывать бомбы в море. Тоже самое произошло и с остальными тридцатью бомбардировщиками. «Мессершмитты» не смогли помешать нашим психическим атакам, так как мы, закончив одну, с ходу начинали вторую. Шли мы в лоб на врага, но драки не затевали, бросались от одной шестерки к другой, отвлекая их на себя. Калинин тоже уклонялся от боя с истребителями и пугал прорвавшихся «юнкерсов». Но так долго продолжаться не могло. Немецких машин было все же намного больше. Выручили нас возвращающиеся с задания «яки» и «чайки».

Море внизу кипело от бомб. А корабли, обогнув Херсонесский мыс, держали курс на Северную бухту. «Юнкерсы» освободились от груза и ушли. Вскоре покинули «поле» боя и «мессершмитты». А вокруг кораблей рвались снаряды немецкой дальнобойной артиллерии.

Штурмовики снова пошли на ее подавление. По огневым точкам противника били наши береговые батареи, крейсеры и эсминцы. 5-ю эскадрилью сменила эскадрилья 8-го полка.

А корабли уже разгружались в Сухарной балке.

Бабаев в этот день сбил шестой немецкий самолет — сравнял свой счет со мной и Шилкиным. Лидером по-прежнему шел Алексеев, он уничтожил семь машин.

Вечером из оперативной сводки мы узнали, что к нам прибыла 79-я бригада морской пехоты. После высадки на берег она ушла в бой и вернула утраченные накануне позиции. Немцы были выбиты за Бельбекскую долину, станцию Микензиевы Горы. Угроза на Северной стороне была ликвидирована.

Командующий гитлеровскими войсками в Крыму фон Манштейн с горечью был вынужден записать в своем дневнике: «На этом сила наступающих иссякла. Командиры наступающих дивизий доложили, что дальнейшие попытки продолжать наступление не обещают успеха. Командование армии дало приказ окончательно приостановить наступление, после того как веские причины, приведенные им в докладе по телефону штабу фронта, убедили в необходимости этого и Гитлера. Более того, нам пришлось, скрепя сердце, отдать приказ об отводе войск с северного участка фронта на высоты севернее долины Бельбека»…

Бабаев и другие

Последний снаряд во второй день нового 1942 года разорвался у берега Казачьей бухты четверть часа назад. Близился вечер. ЗИС командующего остановился у нашего КП. Я выбежал к машине. За рулем сидел Остряков. Он, видимо, спешил засветло попасть в город. Пожав руку через открытую дверцу, сказал:

— Слышали о нашем десанте? Сегодня Керченский полуостров освободили. Передайте товарищам. Ну, как ты тут?

— Ничего, товарищ генерал. Пока без жертв.

— Наступление немцев на Севастополь сорвалось, — сообщил Остряков. — А КП немедленно переведите в землянку. Завтра пришлю специалистов по блиндажам. Выбирайте подходящее место и пусть начинают.

— Спасибо, товарищ генерал.

Это КП было сделано общими усилиями и явилось также укрытием для личного состава. Домик ведь уже был уничтожен немцами.

— Ночью летать не придется — аэродром закроет туман, — продолжал Остряков. — На завтра погоду обещают хорошую, поработаем. Выделите пару сильнейших летчиков, лучше Алексеева и Бабаева, для встречи с Большой земли дальнего бомбардировщика.

— Есть, товарищ генерал.

— Время вылета и прочее вам сообщат с КП Юмашева.

Утром на большой высоте над морем Константин Алексееев и Борис Бабаев встретили ДБ-Зф, обогнули с ним Крымский полуостров почти до Каркинитского залива, а оттуда, с вражеского тыла, снизившись, спокойно вышли на цель.