У Серебряного озера

— Ступайте, а мы с Лорой сейчас вас догоним, — сказала миссис Боуст и, когда мужчины ушли, вытащила из посудного ящика бумажный кулек. — Это сюрприз! Воздушная кукуруза! Роб не знает, что я ее привезла.

Они взяли кулек с собой и незаметно спрятали в кладовку, шепнув про него одной только маме. Убедившись, что папа с мистером Боустом заняты шашками, они тихонько растопили в кастрюле жир и насыпали в него горсть лущеной кукурузы. При первом же щелчке папа быстро оглянулся.

— Воздушная кукуруза! Я не пробовал ее с тех пор, как… Если б я знал, что вы привезли кукурузу, Боуст, я бы вытащил ее раньше.

— Да я ее вовсе не привозил… — удивился мистер Боуст. — Нелл! Это ты, плутовка!

— Не отвлекайтесь от своих шашек! — весело сверкнув голубыми глазами, отозвалась миссис Боуст. — Вы оба так заняты, что вовсе нас не замечаете.

— Да, Чарльз, — сказала мама. — Мы не будем вам мешать.

Она переложила белоснежные зерна в большую кастрюлю, а Лора тщательно их посолила. Когда кастрюля наполнилась до краев, девочкам дали по тарелке хрустящей, тающей во рту кукурузы, а взрослые уселись вокруг кастрюли и до вечера смеялись и болтали. А после ужина папа накормил животных и стал играть на скрипке.

«Каждое новое Рождество лучше прошлого, — думала Лора. — Это, наверное, потому, что я с каждым годом становлюсь старше».

Счастливые зимние дни

Рождественское настроение длилось еще много дней. Каждое утро миссис Боуст, быстро управившись с домашними делами, приходила, как она выражалась, проводить время с «остальными девочками». Она была всегда такая хорошенькая — темноволосая, голубоглазая и румяная, и всегда веселая и жизнерадостная.

Всю первую неделю после Рождества светило солнце, не было ветра, и за шесть дней весь снег растаял, обнажилась голая бурая прерия, а воздух стал теплым, как парное молоко. К Новому году миссис Боуст приготовила праздничный обед.

— Один раз придется всем втиснуться в наш домик, — сказала она и с помощью Лоры принялась передвигать вещи.

Сначала они, убрав стол на кровать, широко раскрыли дверь и придвинули кровать вплотную к стене, а потом переставили стол на самую середину комнаты. Один угол стола почти касался печки, а другой упирался в кровать. Однако всем удалось гуськом войти в домик и усесться вокруг стола. Миссис Боуст сидела возле печки и раскладывала еду по тарелкам.

На первое был устричный суп. Лора еще ни разу в жизни не пробовала такого восхитительного, пропахшего морем блюда. На поверхности супа плавали золотистые кружочки топленых сливок и черные перчинки, а на дне тарелки лежали маленькие консервированные устрицы. К супу миссис Боуст подала устричное печенье. Печеньица были маленькие и тоненькие, словно кукольные, и потому казались особенно вкусными.

Когда была съедена последняя ложка супа и поделены поровну последние хрустящие печенинки, на столе появились горячие сухарики с медом и повидлом из сушеной малины, а вслед за ними большая суповая миска с соленой воздушной кукурузой.

Новогодний обед был легкий, но сытный. Незнакомые новые блюда, совсем не похожие на повседневную еду, красивая посуда и новехонькая скатерть — все это казалось чем-то изысканным и новомодным.

После обеда хозяева и гости беседовали, а из открытой двери веяло теплым воздухом и виднелась коричневая прерия, уходившая в необъятную даль навстречу бледно-голубому куполу неба.

— Я никогда не пробовал такого прекрасного меда, миссис Боуст, — сказал папа. — Вы хорошо сделали, что привезли его из Айовы.

— А устрицы! — сказала мама. — Я еще в жизни не едала такого чудесного обеда.

— Хорошее начало для 1880 года, — заметил папа. — Семидесятые годы были неплохими, а восьмидесятые обещают стать еще лучше. Если зима в Дакоте всегда такая теплая, как нынче, нам повезло, что мы приехали на Запад.

— Да, это прекрасная страна, — согласился мистер Боуст. — Я очень доволен, что зарегистрировал здесь участок в сто шестьдесят акров, и надеюсь, что вы последуете моему примеру, Инглз.

— Не пройдет и недели, как я это сделаю, — объявил папа. — Я жду, когда откроется земельная контора в Брукинсе, чтобы не тратить целую неделю на поездку в Янктон. Говорят, Брукинсская контора откроется первого января, и я завтра же туда отправлюсь. Ты согласна, Каролина?

— Конечно, Чарльз, — просияв, отвечала мама. Наконец-то они обзаведутся своим участком!

— Значит, решено. Не то чтобы я боялся опоздать, просто пора уже раз и навсегда с этим делом покончить.

— И чем скорее, тем лучше, — сказал мистер Боуст. — Вы даже представить себе не можете, сколько народу приедет сюда весной.

— Но никто не сможет меня опередить, — возразил папа. — Если я выеду до рассвета, то явлюсь в контору послезавтра рано утром. Если вам надо послать письма в Айову, то садитесь и пишите. Я захвачу их с собой и отправлю из Брукинса.

На этом новогодний обед кончился. Мама и миссис Боуст целый день писали письма, а потом мама собрала папе провизию в дорогу. Но к вечеру подул сильный ветер, повалил снег и по стеклам снова поползла изморозь.