У смерти две руки

— Правильно слышали, Джо, — сурово кивнул парень. — Истории! Не практики. Вы хоть понимаете, что теперь все его лекции можно рассматривать как нарушение закона… Да что там! Подумайте, что сотворят обучаемые им студенты? Древнейшую магию запретили не из-за прихоти. Её не засечь магоследом, а некоторые запрещённые практики даже не требуют магического дара! Преступность возрастёт на порядок, сколько невинных людей может пострадать… А я считал, что вы более разумная, Джо!

— Выходит, менее разумная, — потрясённо пробормотала я.

В голове зашумело, перед глазами всё поплыло, в горле встал комок. Денис угрюмо отключил аварийку и завёл автомобиль. Я с тоской смотрела, как мимо пролетают тёмные силуэты деревьев, как постепенно растут здания, обретая очертания небоскрёбов. Впереди сверкал огнями центр Магсквера. А меня ожидало тюремное заключение.

Глава 9

В спёртом воздухе камеры предварительного заключения было невозможно нормально дышать. Пахло чесноком, потом и дешёвым табаком. Я сидела на мягком, почти новом, диване жуткого кирпичного оттенка. Пышные юбки изумрудного цвета окружили меня плотным кольцом так, что больше на диване никто бы не поместился. Впрочем, помятого вида мисс в коротком грязном платье и не претендовала на комфорт. Она вяло прислонилась к толстой чёрной решётке, взгляд её мутных глаз был прикован к кусочку окна, который виден за углом короткого коридора.

Вдруг мисс пошевелилась, тонкая шея её изогнулась, белесые глаза закатились, и бесчувственное тело свалилось на дешёвый коричневый линолеум. Я пару секунд смотрела на её неподвижное тело и неуверенно подала голос:

— Э-эй! Тут мисс упала в обморок. Это нормально?

Из-за угла высунулось одутловатое лицо, полицейский оценивающим взглядом скользнул по мне и исчез. Я пожала плечами: с того ракурса ему не было видно, что случилось с задержанной. Возможно, так принято. Я же первый раз в тюрьме…

Но через несколько минут всё же раздались быстрые шаги. К нам приближалась высокая фигура в некогда белом халате, накинутом прямо на пиджак. Доктор остановился у камеры и нетерпеливо постукивал коричневым ботинком, поджидая неторопливого толстяка-полицейского. Тот брёл медленно, маленькие глаза его равнодушно скользили по светлой зелени крашеных стен, руки заткнуты за невидимый под свисающим брюхом пояс. Магдок подёргивался, словно хищная птица, пока полицейский задумчиво и кропотливо перебирал звенящие ключи в поисках нужного. Щёлкнул замок, решётка с едким скрипом приоткрылась.

Доктор ужом проскользнул внутрь, сухощавое тело его словно бы переломилось пополам, склоняясь к пострадавшей. Он пощупал тонкое запястье арестантки, приподнял синюшное веко и мрачно посмотрел на полицейского. Тот неторопливо полез в карман, зашуршала цветная обёртка, толстяк закинул в рот розовый комочек жвачки. Магдок безнадёжно оскалился и торопливо полез в карман своего пиджака. Я с интересом смотрела, как долговязый раз за разом набирает чей-то номер и ругается сквозь зубы.

Челюсти полицейского двигались медленно, невидящий взгляд буравил стену. Он опёрся спиной о решётку, отчего зелёная рубашка его натянулась, обнажая между пуговицами белесую кожу с редкими волосками. Я поморщилась и перевела взгляд на доктора.

Неожиданно полицейский устало махнул рукой, развернулся и потопал к окну. Девица, словно по команде, встрепенулась. Её крупные челюсти сомкнулись на жилистом запястье доктора. Тот выдал чудовищный крик и изо всех сил ударил заключённую по голове телефоном. Безумные глаза девицы снова закатились, тело расслабилось. Вот только челюсти доктор не смог разжать.

Стук множества каблуков, в камеру ворвались трое полицейских, воцарилась суета. Кто-то потянул меня с дивана. Я послушно поднялась, пузо толстяка ткнулось мне в больной бок, я скорчилась, но отступать было некуда. Клетушка явно не рассчитана на такое количество человек. Я посмотрела на мужчин сверху вниз и по стеночке выскользнула из камеры. Немного постояла в нерешительности, наблюдая за суматохой, но никто не обращал на меня внимания. Тогда я не торопясь двинулась по коридорчику.

За углом, возле широкого распахнутого окна стоял железный стол, на котором лежали раскрытые папки, да слабо шелестели на сквозняке листы бумаги. За столом, к моему удивлению, сидел Денис. Рука его быстро передвигалась по листу, оставляя за ручкой ровные строчки. Он не поднял головы, словно не обращая внимания на мою неправомерную прогулку. Я прислонилась к створке окна и с удовольствием вдохнула чистый воздух.

— Как противно воняет в тюрьме, — жалобно простонала я.

Раздался короткий смешок, уши Дениса дрогнули:

— Это ещё не тюрьма, Джо, а следственная камера. И здесь очень даже неплохо. В тюрьме намного хуже. Там пахнет гниющими заживо людьми…

— Верю на слово, — мрачно перебила я, постукивая ногтями по пыльному подоконнику. — Лишь бы не пришлось проверять. А долго ещё мне здесь куковать?

Денис вздохнул, отложил ручку в сторону и поднял на меня глаза.