У солдата есть невеста

Сели ужинать. Из спиртного имелся один лишь малиновый ликер. За неимением лучшего, Чистилин подналег на вязкую розовую жидкость, отдающую дешевым леденцом и одновременно сивухой.

Капитан тоже не отставал. С нетрезвым пылом он принялся чертить в воздухе перед хозяйкой контуры грядущего проекта.

Илона Феликсовна реагировала с неожиданной живостью :

– Я помню, когда мой Ильюшка был вот такусеньким, он целыми днями перед экраном сидел. Ему страшно нравились гонки! У вас же будут гонки в этом «Онегине»?

– Да, моя богиня, – соврал, не поморщившись, Капитан. – И на дилижансах, и на этих… как их…

– Почтовых, – подсказал Чистилин.

– И на… квадригах.

– Как-то у племянницы, она у меня в Воронеже живет, я играла в игру, забыла название. Там у меня был домик такой… И в этом домике всю мебель можно было двигать, как в жизни. Даже занавески перевешивать разрешали… На экранчике такое место было, где показывали, сколько у тебя денег, можно было машину купить… Деньги ведь у вас будут в игре?

– Конечно, моя нимфа! Можно будет продавать и покупать все, что увидишь. И флер-д’оранжи, и камамберы, и канотье.

Из упомянутых предметов отдаленное представление Чистилин имел только о сыре камамбер. Тем не менее, он старательно поддакивал.

– А можно будет Татьяну… переодевать? – спросила Илона Феликсовна и зачем-то покраснела.

– Да, моя царица. Мы уже заключили договор о контент плэйсменте с американской сетью «Victoria's Secret», бюстгальтеры будут железно.

– Татьяна у вас – она блондинка или брюнетка?

– Блондинка. Как ты, моя королева!

– О… Ах, Татьяна! – с театральным пафосом воскликнула Илона Феликсовна.

Нежданно Чистилину вспомнилась его личная, единственная Татьяна.

Она училась на коммерческом отделении, в параллельной группе. Могла бы претендовать на бюджетное, только вот молдавское гражданство… Русявая, курносая, с бирюзовыми глазищами и по-южному смуглой кожей. Они целовались и даже почти все остальное, но потом у Тани кончились деньги, ее отчислили и она упорхнула в свой Кишинев. Чистилин ничего не сделал для того, чтобы было иначе. Неохота было возиться – все эти проблемы с ее гражданством, квартиру пришлось бы снимать… «Дайте мне мануал и я переверну землю!» – любил повторять первокурсник Чистилин. Мануала ему не дали, Татьяна исчезла. Он перенес свое предательство спокойно. Ел, пил, елозил мышью. Иногда, правда, наваливалась на него сверлящая душу, невыносимая какая-то боль. И тогда хотелось завыть, расцарапать себе лицо, разрезать вены, упиться до беспамятства и по пьяни замерзнуть в сугробе. Временами он разрешал себе думать о том, что было бы, если бы тогда он не позволил Тане убежать. Занял бы денег или женился, что ли… Теперь он утешался тем, что если и несчастлив в жизни, то исключительно по своей вине.

– Я должен полежать. Можно я полежу? – спросил Чистилин, устраиваясь калачиком на диване.

– Нужно вызвать Андрюше такси! – заметила Илона Феликсовна.

– …а песни для озвучки мы закажем «Los Gorillas»… Сальса-ламбада… Тындырыдын… Гитарное соло, маракасы, все дела… Чем меньше женщину мы любим… Тем больше нравимся мы ей… Ай-йа-йа-йа-йа! Среди сетей! Ай-йа-йа-йа-йа! Среди сетей! – по-цыгански хлопая себя по бедрам, зажигал Капитан.

"Тем легче нравимся мы ей", – машинально поправил Чистилин.

– Так что, Саша, думаешь пойдет «Онегин»? – уже стоя на пороге, спросил Чистилин. Он растирал ладонями отекшее лицо. Впервые за день, а может и за всю жизнь, он назвал Капитана Сашей легко, без внутреннего принуждения.

– Не вопрос. Я пятой точкой чувствую, трудящимся это нужно. Совет, кстати, такого же мнения. Так что на твоем месте я времени не терял бы. Думал бы уже про аддоны. И про сиквел.

– Ну, с аддоном, по-моему, ясно. Что-то вроде «Ленский возвращается». А вот с сиквелом… Можно по-простому: «Онегин-2».

– Сакс, по-моему.

– Тогда пусть будет «Дети Онегина и Татьяны!» – бросил Чистилин, вваливаясь в разъехавшиеся двери лифта. – То же самое, только сеттинг обновим. Первая мировая в моду входит, я бы сразу туда и целился.

Такси, оказавшееся «волгой», в круглых очах которой рыдала тоска по утраченному лет двадцать пять назад райкомовскому эдему, ожидало его у подъезда. Чистилин уселся спереди и торопливо закурил – гнусный малиновый ликер бродил и просился наружу.

– В Орехово-Борисово, – простонал Чистилин сквозь горькие клубы табачного дыма.

Они неслись по ночным влажным улицам и шофер, которому неназванный пока наукой орган чувств, имеющийся у всех прирожденных таксистов, проституток и официантов, уже просигналил, что с пьяненького интеллигентного рохли можно содрать даже не втри-, вчетыредорога, радостно теоретизировал на разные жизненные темы. Чистилин не отвечал. Ему хотелось одиночества. А еще хотелось чего-то вроде любви, пусть даже такой убогой, как между Илоной Феликсовной и Капитаном. «Вот выпустил бы „Erdos“ путевый симулятор мастурбации… я бы играл!» – подумал Чистилин, опуская свинцовые веки.

Новелла вторая

Январь 2425 г .

Планета Сурож, система Каллиопа