У стен Ленинграда

Виктор Владимирович достал из планшета карту, бережно разложил ее на согнутых коленях и обратился к капитану-артиллеристу.

— Александр Васильевич, махнем на ту сторону реки, а?

— Можно.

— А сумеешь перебраться с пушками или помочь? Мы будем вас дожидаться вот на этих холмиках, — Круглов ткнул пальцем в карту.

Артиллерист также достал свою карту и пометил на ней холмы на подступах к населенному пункту Кихтолка:

— Через реку, товарищ майор, прошу подсобить перебраться: берега больно крутые да и лед нынче слабый. А там сами управимся.

— Не опоздаете?

— Да что вы, у нас ребята крепкие, успеем!

Круглов подал записку командира полка артиллеристу:

— Читай, да не забудь, я буду ждать.

Капитан ушёл.

— Петр Владимирович, — обратился Круглов к Романову, — веди своих орлов на помощь артиллеристам, а я с остальными ротами пойду к холмам — догоните.

Мне было неизвестно, какую боевую задачу предстоит выполнить батальону, но я твердо знал: каждый из нас готов выполнить любую задачу по разгрому немецко-фашистских войск под Ленинградом.

Круглов встал. Поблагодарив за чай, командиры ушли.

Спустя час дивизион противотанковых пушек уже был переправлен на западный берег реки Сумы. Батальон Круглова, перейдя реку, продвигался развернутым строем. Справа от нас за лесом слышались разрывы снарядов и частая ружейно-пулеметная стрельба. Слева — ни единого звука, впереди полная неизвестность. Шли с большой осторожностью, ожидая нападения противника. Обогнув излучину реки, мы остановились у подножия возвышенности, ожидая возвращения разведки. Бойцы быстро зарылись в снег, укрываясь от ветра и глаз противника. Круглов в двух метрах от Найденова и меня сидел на снегу, опершись плечом об острый край камня. Он смотрел в бинокль в сторону моста через Суму.

Возвышенность оказалась не занятой немцами. Мы быстро взобрались на нее и очутились в непосредственной близости от грунтовой дороги, идущей вдоль железнодорожного полотна Котлы — Веймарн.

Найденов и я облюбовали для себя местечко на склоне небольшого овражка, у корней высокого тополя. Отсюда мы вели наблюдение за грунтовой дорогой и участком шоссейки на подходе к мосту через реку Суму.

— Осип, ты эту местность знаешь?

— Еще бы не знать! Эти места никогда не забудутся. Здесь могилы боевых друзей, павших еще в сорок первом.

— Да… А куда идет этот большак и железная дорога?

— В Кингисепп.

— До города еще далеко?

— Километров десять — пятнадцать.

— Скоро доберемся.

— Как сказать, — послышался голос Гаврилы, пулемет которого находился от нас метрах и пяти в снежном окопе.

— Эти слова «как сказать» ты, Гаврила, забудь, — сердито прошипел Сергей. — Раз пошли, значит, дойдем не только до Кингисеппа, но и до Берлина.

Пулеметчик промолчал. Найденов, не отрывая глаз от окуляра прицела, локтем толкнул меня:

— Видишь?

— Где? Что?

— Вон на второй сопке — люди в халатах.

— Не стрелять. Нужно выяснить. Возможно, там наши.

Солдаты в маскировочных костюмах, с автоматами в руках то терялись из виду в кустарнике, то опять появлялись; низко пригибаясь, они перебегали от укрытия к укрытию, пробираясь в нашу сторону.

— Сережа, ты следи за ними, а я доложу комбату. Майор Круглов не знал, чья это разведка действует.

Я вернулся к Найденову.

— Узнал? — спросил Сергей.

— Комбат не знает, чьи это разведчики, наши или противника. Приказал следить, куда они пойдут. Где они?

— Вон у ствола березы собрались. Глазеют по сторонам как сычи.

Неизвестные солдаты один за другим на спинах съехали с холмика и остановились в мелком кустарнике, о чем-то разговаривая и указывая в разные стороны руками. Их было пятеро.

Держа на прицеле того, кто, видимо, командовал, я ждал. Куда они пойдут? Что намереваются делать?

Найденов, как и я, следил за каждым движением разведчиков.

После короткого совещания двое разведчиков во весь дух бросились бежать через лощину в нашу сторону и скрылись у подножия холма. Остальные стояли на месте и смотрели в нашу сторону, затем один из них стал взбираться на вершину холма. Мне стало ясно, что неизвестные солдаты становятся в живую цепочку для зримой связи, чтобы быстро известить своих о замеченном движении противника.

— Надо нарушить эту живую связь, — сказал Найденов.

— Подождём еще минуту. Успеем.

Теперь я смотрел на двоих, стоявших на прежнем месте. Один из них зачем-то полез в нагрудный карман и сбросил с головы капюшон маскировочной куртки. На шапке-ушанке этого человека я разглядел звездочку. Из груди невольно вырвался глубокий вздох.

— Наши! — воскликнул Найденов, утирая рукавом лоб. — А я чуть было не пальнул…

От одной мысли, что второпях мог убить своего, перехватило в горле. Я снял онемевшую руку с шейки приклада, изменил положение застывшего тела.

Не прошло и пяти минут, как к нам на наблюдательный пост пришел Круглов, с ним капитан-артиллерист и два разведчика-артиллериста.

— За этим холмиком метрах в пятистах по обе стороны грунтовой дороги в кустарнике стоят замаскированные танки, — докладывал разведчик.

— Сколько их? — спросил капитан.

— Мы видели восемь и четыре самоходки.

— А пехоты не видели?

— Нет.

— За насыпью железной дороги были?