У стен столицы

Комсомолец лейтенант Мовчун в своем заявлении в парторганизацию писал: «Я хочу быть в бою таким же самоотверженным и бесстрашным, как коммунисты, хочу идти вместе с ними впереди всех на самые трудные и опасные участки фронта. Очень прошу принять меня в партию Ленина. Клянусь драться с фашистами смело и дерзко, не жалеть ни крови, ни самой жизни для достижения победы».

Мовчуна Порфирия Ивановича приняли в партию. В боях за Родину он оправдал оказанное ему высокое доверие, на всю бригаду прославился как неуловимый храбрый разведчик.

Война укрепила у защитников нашей Родины сознание правоты нашего дела, еще теснее спаяла их с партией. И лучшие из лучших, самые достойные, доказавшие в боях свое право на высокое звание коммуниста, вступали в ее ряды.

Тяжелая фронтовая обстановка своеобразно отразилась на росте партийных рядов нашей бригады. В ходе боев были потери, и немалые, а парторганизация численно оставалась прежней, порой становилась и большей, чем раньше. Объяснялось это непрерывным притоком в партию новых людей, стремлением многих воинов связать с ней свою судьбу.

Помню, при освобождении одной из деревень на ее окраине еще слышались выстрелы, а в крестьянской избе собралась партийная комиссия бригады для разбора заявлений вступающих в партию. Бойцы и командиры резервных подразделений по одному заходили в дом, чтобы сразу после вручения партбилета идти в бой. Другие успевали лишь положить на стол листок из тетради или блокнота, на которых были написаны взволнованные слова: «Иду в бой. Если погибну, прошу считать коммунистом».

— Некоторых из этих патриотов я встречал после боя, — рассказывает бывший член парткомиссии Н. А. Будрейко. — Они выглядели бывалыми воинами. Узнав кого-либо из членов парткомиссии, подходили к ним и, как близким, родным, рассказывали о своих боевых успехах, словно отчитывались в том, как оправдывают высокое звание.

Бывало и так: боец с воспаленными глазами, в обожженном и простреленном полушубке или шинели, только что вышедший из боя, увидев тебя, говорит: «Я к вам по очень важному делу. Прошу вас, дайте рекомендацию в партию. Воевать хочу коммунистом, заверяю — не подведу». Боец уходит, а ты при свете фронтовой коптилки долго сидишь и думаешь, как точнее охарактеризовать этого человека, чтобы рекомендовать его в партию. Но вот рекомендация написана, давно ты носишь ее в нагрудном кармане, чтобы при случае сразу вынуть и отдать ее тому, кого она характеризует, а человека все нет и нет. Наконец, узнаешь: «Убит. Геройски дрался».

Начальник химической службы 71-й бригады, ныне гвардии подполковник запаса Н. А. Будрейко.

Так было на войне, которая являлась величайшим испытанием для каждого человека. Ценою крови, а то и самой жизни приходилось воинам оправдывать доверие товарищей, поручившихся за них перед партией. Большую ответственность накладывала рекомендация и на того, кто ее давал. Своими подвигами и образцовым выполнением заданий командования рекомендующие наглядно показывали воинам, к чему обязывает партия своих бойцов, за счет кого она растит свои ряды.

Случалось, что в боях реже становились ряды воинов, случалось, что долго не приходило к ним на подмогу пополнение. И тем не менее если в партию вступал новый боец, то все говорили: «Нашего полку прибыло». К новым боевым штыкам приравнивали и члены партии, и беспартийные вступление краснофлотца или красноармейца в ряды ленинской гвардии. Все ощущали большую силу, если завтра еще один человек пойдет в бой коммунистом.

В наступление!

В декабре задул свежий ветер с востока. Он неистово гнал на равнинах колючий снег, с воем и свистом заравнивал свежие воронки, без остатка сдувал решетчатые следы гусениц танков, пел заупокойную над трупами незваных пришельцев, нанося над ними сугробы, как будто начисто выметал с подмосковной земли вражескую нечисть.

С попутным ветром споро бежали на лыжах смелые советские разведчики в белых халатах. По прочному насту двигалась наша пехота. Лесами пробирались конные отряды, заходившие в тыл и фланги фашистских войск. По окрепшим фронтовым дорогам тянулись длинные колонны танков, машин. На их бортах виднелись надписи: «Вперед, на запад!», «И на нашей улице будет праздник!».

Наступление Западного фронта, начатое 6 декабря, росло и ширилось. Все новые и новые части вливались в состав 1-й ударной армии. Отступая, противник оставлял для прикрытия группы автоматчиков, минометные и артиллерийские расчеты, танковые засады. Перед нашими войсками враг воздвигал густую сеть дерево-земляных укреплений с массой огневых средств. Его заслоны цеплялись за каждую деревню, высоту, стараясь сдержать наше движение вперед. Но боевой, наступательный порыв советских войск не ослабевал.

Штаб бригады Безверхова снялся с обжитого места в деревне Дьяково.

Его хозяйство было погружено в три трофейных грузовика и под охраной взвода автоматчиков отправлено вслед за наступавшими батальонами.