У судьбы другое имя

– А зачем вам нас контролировать? – еще больше удивилась Зоя.

Но Хорек продолжал ворчать:

– «Элвис» в своем помещении склад устроил, у меня теперь с пожарными неприятности. У «Топ-холдинга» – проводка искрит, а чинить сами не хотят, с нас ремонт требуют. В «Мегу» посетители ходят чуть не до полуночи.

Зоя начала злиться:

– Если вы найдете в моем офисе нарушения, я немедленно их устраню.

– Не знаю я, какие конкретно у вас нарушения. И знать не хочу! – упрямо произнес Хорек. – Мы вопрос шире ставим: пришло время от мелких арендаторов избавляться. Хлопот много, прибыли – гроши.

– Хотите арендную плату повысить? – улыбнулась девушка, подумав: денег, понятно, жаль, но если долларов на пятьдесят в месяц дороже станет – она не пропадет.

Однако не угадала. Мужичок презрительно произнес:

– А толку? Хотите остаться – снимайте, допустим… целый этаж. Нет – попрошу на выход.

И сурово взглянул на Зою.

«Чего же ему надо на самом деле? – лихорадочно соображала девушка. – Может, денег? – Помимо аренды лично себе, на карман…»

Предлагать взятки она по-прежнему умела плохо, но в подобной ситуации, безусловно, стоило рискнуть. Однако, взглянув в недружелюбное лицо, Зоя опустила взгляд под испепеляющим взором Хорька и решила не спешить. Во-первых, надо с соседями поболтать – их, что ли, тоже всех выгоняют? И главное: нельзя завет всезнающего Ильи нарушать. А тот учил: «Деньги на словах не предлагай. Их – протягивать надо. Если человек увидел франклинов, потрогал – отказаться уже духу не хватит. Ни у кого».

А у нее с собой и кошелька нет. К тому же непонятно, о какой взятке может идти речь. Двести долларов? Триста? Или Хорек борзыми щенками берет? Он – человек социалистический, бывший то ли партийный функционер, то ли профсоюзный чиновник. Не забыл еще, наверное, главнейший принцип преуспеяния в годы застоя: «Ты – мне, я – тебе…»

И Зоя, покинув хозяйственника, немедленно отправилась прояснять ситуацию. О собственных бедах не рассказывала – лишь расспрашивала соседей, как у них обстоят дела с договором аренды. Однако народ лишь плечами пожимал: нормально, мол. Кто вовремя платит и оргий в офисных помещениях не устраивает – к тем без претензий. А в рыбной фирме даже похвастались, что скидку у Хорька выбили. Но у них-то понятно: в аренде четыре офисные комнаты плюс полгаража и огромный склад.

«Может, вы ему сверху накидываете? – не отставала девушка. – Как сейчас говорят, за лояльность…»

– Да с какой стати? – пожимал плечами народ. – Мы и без того за аренду нормально платим. Как везде по Москве. Тем более офис – совсем не подарок. От центра далеко, до метро пять автобусных остановок.

– А подарков не дарите? На Двадцать третье февраля, на Новый год? – пытала соседей Зоя.

Сама она с праздниками поздравляла многих. Клиентов, прикормленных журналистов, начальников рекламных отделов в газетах. Лично развозила в канун официальных дат: мужчинам – подарочные бутылки коньяка, женщинам – внушительные коробки конфет. Но ей и в голову не приходило включить в список одариваемых Хорька или директора НИИ. С какой стати? Арендная плата – лучший подарок.

Но соседи лишь плечами пожимали и уверяли, что вообще видят хозяйственника строго раз в год: когда приходят договора перезаключать.

Зоя совсем озадачилась. Получалось, Хорьку лично она насолила? Но чем? Неужели ее новую «девятку» увидел и позавидовал? Совсем смешно…

Или хозяйственнику отделка в ее офисе, которую Зоя своими руками произвела, приглянулась? И он теперь хочет сдать помещение как «комнату после ремонта», подороже?

Позвонить, что ли, Илье, посоветоваться?

Еще полгода назад девушка бы немедленно кинулась к телефону. Но сейчас ей было обидно расписываться в собственной беспомощности в столь пустячном вопросе. Нет. Она сама разберется. А не договорится с Хорьком – попросит аудиенции у директора НИИ. Пусть тот объяснит, чем ее законопослушная фирма институту не угодила.

С повторным визитом к хозяйственнику Зоя не спешила: успеет, до окончания договора больше месяца. Подготовиться надо, информацию собрать. Но выяснить удалось немного: Хорек женат. Дети – школьники. Во времена застоя – преданный слуга партии, научный коммунизм преподавал. А с началом перестройки пришел замом к директору НИИ и взялся на активах некогда засекреченного учреждения зарабатывать. Свободные площади в аренду именно с его подачи стали сдавать. Институтский профилакторий переделали под гостиницу. И даже в сауну (когда-то она была строго для сотрудников) теперь пускали за умеренную плату всех желающих.

«Интересно, сам-то он с коммерческих проектов процент имеет?» – задумалась Зоя.

Однако этого коллеги по бизнесу не знали. А сотрудники НИИ (к ним девушка тоже попробовала подкатиться) сообщили, что зарплату директор и его приближенные получают по отдельной ведомости и величина их доходов рядовым инженерам неведома.