У свободы цвет неба (СИ)

   Они и трех шагов пройти не успели, когда Вейен заявил, что видит в ней сааланку, по ошибке родившуюся и выросшую в Новом мире. Полина в ответ только хмыкнула:

   - Маркиз, это слишком грубая лесть.

   - Лесть? - переспросил он. - Почему же?

   - Потому что саалан ставят себя выше других существ и считают комплиментом признание сходства с ними, проявившегося у чужаков, - объяснила она, следуя рядом с ним по тропинке.

   - Но это всего лишь правда, - с легким удивлением сказал маркиз. - Мы действительно выше.

   - Если вы выше, то зачем вам нужен купол над нашей атомной станцией и как вы намерены им пользоваться впредь?

   Вейен, услышав это, даже придержал шаг. Полина не сразу поняла, в чем дело, но быстро сообразила. Вопрос показался ему эхом бесед в Исюрмере, только теперь спросила она.

   - Ты меня поймала, - он мягко улыбнулся. - Что ж, и мы несовершенны, и нам случается ошибиться. Цена ошибки тем выше, чем дерзновеннее был замысел. Ты сама это знаешь.

   - Хотели как лучше, получилось как всегда, - кивнула она.

   - В другой раз получится лучше, - маркиз излучал оптимизм и благодушие.

   - Вы еще за этот раз не расплатились, - заметила Полина.

   Вейен мягко и обаятельно рассмеялся.

   - Вот видишь, - сказал он с лукавым торжеством, - ты привела наш аргумент.

   - Я запомнила вашу логику, - она пожала плечами.

   - И какая же она для тебя, наша логика? - в голосе маркиза слышался живой интерес. К теме, не к собеседнице.

   Но Полина эти фокусы уже лет двенадцать видела по клиентским историям. Никаких иллюзий на свой счет она тоже не питала. Пятьдесят лет, разрушенное здоровье и не самый ангельский характер на свете - совсем не подарочный комплект, так что никакого личного интереса к ней у маркиза быть не может. И тем мне менее он здесь, и говорят они совсем не о погоде. Если сааланец начинает беседу "по душам", следует ждать предложения узнать друг друга поближе, а затем навязывания каких-то обязательств. Или сразу последнего, минуя третью фазу прощупывания почвы. В принципе, можно попробовать вывернуться, хотя лично ей уже почти все равно. Причина попытаться была, хотя и формальная - обязательство дружбы, данное ею Димитри. Для саалан это все слишком всерьез, князь должен по крайней мере быть уверен, что Полина сделала все, что от нее зависело. Она шагнула вперед по дорожке. Цветной песок захрустел под ногой.

   - Ваша логика? - переспросила, чтобы начать отвечать. - Прагматическая. Меркантильная. Настолько приземленная, что даже странно знать о вашей магии.

   Вейен хмыкнул и сделал два шага по дорожке вперед. А потом преподнес сюрприз.

   - Мой товарищ, в смертельной агонии

   Не зови понапрасну друзей.

   Дай-ка лучше согрею ладони я

   Над дымящейся кровью твоей.

   Ты не плачь, не стони, ты не маленький,

   Ты не ранен, ты просто убит.

   Дай, на память сниму с тебя валенки.

   Нам еще наступать предстоит.

   - Ион Деген, танкист Второй мировой, - медленно проговорила Полина. - Откуда вы... откуда ты это знаешь?

   Маркиз, очень довольный собой, с улыбкой повернулся к ней.

   - Я знаю о вас больше, чем ты думаешь. Ну что, ты будешь продолжать утверждать, что меркантильные и приземленные - мы, а не вы?

   Полина посмотрела в глаза маркизу, чуть приподняв бровь. Потом, отвернувшись к реке, блестящей за цветниками, заговорила.

   - Послушай, Бог, еще ни разу в жизни

   С Тобой не говорил я, но сегодня

   Мне хочется приветствовать Тебя...

   Ты знаешь, с детских лет мне говорили,

   Что нет Тебя. И я, дурак, поверил.

   Твоих я никогда не созерцал творений.

   И вот сегодня я смотрел

   Из кратера, что выбила граната,

   На небо звездное, что было надо мной.

   Я понял вдруг, любуясь мирозданьем,

   Каким жестоким может быть обман...

   Не странно ль, что средь ужасающего ада

   Мне вдруг открылся свет, и я узнал Тебя.

   На полночь мы назначены в атаку,

   Но мне не страшно. Ты на нас глядишь...

   Но, кажется, я плачу, Боже мой, Ты видишь,

   Со мной случилось то, что нынче я прозрел.

   Прощай, мой Бог. Иду и вряд ли я уже вернусь.

   Как странно, но теперь я смерти не боюсь!

   - Тоже военное? - осведомился маркиз.

   - Да, конечно. Только авторство и год написания так и не установили. То ли Зацепа, то ли Зайцев, то ли в сорок втором, то ли в сорок четвертом, то ли советский, то ли эмигрант... Листок нашли в кармане шинели застреленного бойца. Текст впервые был публично прочитан в Москве за год до аварии, ведь история у него более чем скандальная.

   - Почему же?

   Маркиз купился, Полина ясно видела его искренний интерес и готовность слушать ее.