У свободы цвет неба (СИ)

   - И тут выпендрилась, ну что ты будешь с ней делать.

   - Бауэр-то, Иван Кимыч? - спросил Данила.

   - Ну да, - кивнул полковник. - Вот не могла спокойно подождать, пока судебное решение примут, пока все нужные акты пройдут... А с другой стороны, вариантов прилично выглядеть после всего у нее, считай, и не было. Только такой и нашелся.

   - В чьих глазах прилично выглядеть? - уточнил Данила.

   - А в чьих угодно, - махнул рукой полковник Рудой. - Ладно, ее дело. Данила, что там с этими, со Славы?

   - Да овощи, Иван Кимыч, - отчитался спрошенный. - Все семеро в больнице, еле помнят, как их зовут, и чудом справляются с личной гигиеной. Показания снять нереально.

   - Нда... - Рудой шевельнул усами. - Выходит, Дагрит да Шадо против Айриля да Юна деточка.

   - Так и получается, даже по их меркам, - подтвердил Данила. - Да Юн маркиз, а Дагрит всего-то баронет.

   - Проблемы ведь будут, если сцепятся, - вздохнул полковник.

   - Ну, пока не сцепились, - обнадежил Данила.

   Полковник покосился на него из-под бровей и перевел тему на другие, более прозаичные материи.

   - Что Тренер?

   - Уехал, Иван Кимыч.

   - Ну хоть здесь слава богу. Пусть у Эмергова голова болит. А эти, с родами в бетон, не проявились?

   - Ищем, - коротко сказал Данила.

   - Ищите активнее, - недовольно сказал полковник. - И учти, что на живца ловить после Баскова будет накладно.

   - Есть, - хмуро ответил его подчиненный.

   С капитаном Басковым вышел действительно крупный скандал. Саалан опротестовали дело об экстремистской группе, раскрытой, а по сути созданной им именно затем, чтобы отправить участников под следствие. Все его старания привели к тому, что присутствующие в суде не то бароны, не то виконты из аппарата да Онгая фактически продиктовали судье решение, по которому все участники группировки прямо из зала суда отправились в городские отряды самообороны, а оттуда через двое суток - на зачистку. На этой зачистке две из четырех осужденных получили термические травмы то ли от коктейля Молотова, то ли от магний-алюминиевого осветительного заряда и были госпитализированы в институт Джанелидзе, в ожоговое отделение. Отмену судимости им подписывала лично Асана да Сиалан. После этого она позвонила Улаеву и высказалась о ситуации в таких выражениях, что генерал в одной частной беседе, днем позже, предположил у нее флотское прошлое. А закончив с оценками работы капитана и его начальства, Асана добавила пару фраз о самом методе работы. По их содержанию читались даже не морские походы, а как минимум казарма пехотного полка. Было совершенно понятно, что второй такой случай вызовет уже не комментарии, а санкции. Судьба мужской части гвардии виконтессы, в один день отправленной домой, за звезды, после памятного инцидента на трассе Р-23, помнилась всем. Становиться вторым случаем никому не хотелось.

   После приема у Димитри я как-то растерялась. Нет, каникулы мне нравились. Прогулки по городу и по гавани на корабле, таверны, места для игры в кости, лавки с приемом ставок на погоду, на политику, на подвоз в столицу тех или иных товаров, да вообще на что угодно, парки городские и пригородные, мосты и река, салоны и тусовки у новых знакомых - это все было прикольно и весело. Но я опять не знала, кто я. Я, как советовал Макс, рассказывала про оборотней и фавнов, про жизнь подразделения, вспоминала всякие забавные случаи и получалось действительно смешно, но снова чувствовала себя ненастоящей. Даже, кажется, еще сильнее, чем раньше. Еще хуже было от того, что я развлекаюсь, пока Полина болеет, да так, что к ней опять никого не пускают и даже сайни запретили заходить. Я попробовала принести это Хайшен, но результат меня не очень порадовал. Она сказала, что болеть за Полину у меня никак не получится, тем более умереть за нее, потому что жизнь у каждого своя, и Путь пролегает для каждого человека по-своему. После чего выдала целый список мест, которые стоит посмотреть в Исанисе, рассказала, где какими вкусняшками угощаться, и предложила несколько вариантов не совсем обычных для саалан и довольно интеллектуальных развлечений, типа построения ддайгских каменных арок под руководством их мастеров. Последним заинтересовался и Макс. Урок ддайгской бабушки был почти в одну цену с прогулкой на корабле по гавани компанией в два десятка лиц, с вином и едой, но оно того стоило. Мы провели у нее три сааланских часа, и я пожалела только о том, что у меня нет при себе ни фотоаппарата, ни комма. Потом спохватилась, запечатлела иллюзию - вид на берег ручья с двумя нашими арками, моей и Макса - и спрятала ее в колечко с изумрудом, купленное накануне.

   Дейвина да Айгита я встретила на ратушной площади, он выходил из ратуши, а мы - из таверны.

   - А, Алиса, - сказал он. - Гуляешь. Это очень хорошо. После возвращения в край каникул у тебя не будет. Через три года ты должна сдать экзамен, помнишь? Государь так сказал, тебе нужно успеть.