У тебя клыки? (ЛП)

– Прекрасно. – Я взглянула на закрытую дверь в ее спальню. – Мама этим утром еще не встала, но Сорен сказал, что Бен притащил меня из главного шатра прошлой ночью.

Она потягивала свой латте, а ее лицо было гладким и нечитабельным.

– Да, это сделал он.

Я кивнула. Я подумала, что теплая чернота, что укрыла меня ото всех остальных, была своего рода чувством Бена.

– Весело провела прошлую ночь? Ты выглядела так, словно гламор поработал над тобой сверхурочно.

Она счастливо вздохнула.

– Это было просто чудесно, верно? И Ян – он был таким аппетитным со всеми этими мускулами – потрясающе. У него оказалась куча прекрасных качеств. Мы отправились в клуб в городе, когда группа закончила.

Я не могла не улыбнуться злобному выражению ее глаз.

– Похоже, что ты получила куда больше удовольствия, чем я представляла. Я рада, что ты и Ян хорошо провели время. Думаю, ты-то отчасти потому, что он вырубил Элвиса.

Она хихикнула.

– Разве это не ужасно? Я должна чувствовать себя виноватой из-за этого, но не могу сдержать восторг, что Ян нокаутировал его. Элвис такой противный, когда я гляжу на кого-нибудь еще, и он стал намного хуже за последние несколько недель.

– Он же влюбле-е-е-е-ен, – растягивая слова, сказала я, делая ей огромные, безумно влюбленные коровьи глаза

– Скорее просто вожделеет. Не думаю, что он знает значение слова «любовь». – Имоджен опустила чашку и подарила мне ободряющую улыбку. – Хватит обо мне. Не хочешь рассказать мне о том, что произошло?

– Вчера вечером? – я пожевала нижнюю губу, пытаясь придумать способ коснуться ее, чтобы она не поняла, что я сделала, чтобы в последствии не огрести веником, потому что она оказалась в моем официальном списке подозреваемых.

– Гмм.

Она положила руку на мое запястье и чуть по-дружески сжала его.

– Фран, ты не должна рассказывать мне, если не хочешь. Друзья не заставляют своих друзей выбалтывать тайны.

Друзья так же не ставят своих друзей в начало списка подозреваемых в воровстве. Я заерзала на стуле.

– Это потому, что я волновалась. Бенедикт был очень обеспокоен прошлой ночью, он сказал, что ты находилась в состоянии умопомрачения, и что у тебя случилась своего рода психологическая травма. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я тут, если потребуюсь тебе. Мы оба. Бенедикт очень сильно печется о тебе, знаешь ли.

– Ага, ну, он вроде как должен, я его Возлюбленная и все такое, – сказала я, целиком и полностью несчастная.

Как я могу думать, не окажется ли Имоджен воровкой? Она была моей подругой! Она мне нравилась. Я верила ей. Я верила в нее.

– Ты прошлым вечер что-то делала для своего расследования?

Я сделала одну из тех гримас на лице.

– Я думала, что ты не слышала об этом.

Ее брови чуть приподнялись.

– Конечно, слышала, все слышали об этом. Это правда, что ты согласилась найти того, кто воровал?

Я кивнула, поигрывая пальцами своих перчаток.

– И ты делаешь это, читая намерения людей, когда касаешься их?

– Некоторых людей, – призналась я своим пальцам. Я ненавидела это, но меня приперли к стенке. И единственным человеком в списке была моя мать, и я знала, знала что она не была воровкой. Кроме того факта, что она никогда не воровала, она до ужаса хотела, чтобы ярмарка имела успех, чтобы подвергнуть ее опасности.

– Скольких?

– Семерых. Семь человек касались сейфа. – Я подняла взгляд, пытаясь докопаться до храбрости, там куда она сползла вниз моего живота. – Семь человек... включая тебя.

– Меня? – От этого ее брови реально поползли вверх. Она выглядела при этом совершенно изумленной. – Я не могу представить, когда я... О, да. Я просила Питера положить кое-что для меня в сейф несколько недель назад, а он заставил меня сделать это.

Я моргнула пару раз. Это звучало правдоподобно, но в то же время, ужасно, черт возьми, удобно.

– Он заставил? Что... хм... что это было...?

Она улыбнулась.

– Мое завещание.

– Твое что?

– Мое завещание. Устроение моего мирского имущества.

– Я знаю, что такое завещание, но, блин, Имоджен, ты же бессмертна! Ты же не собираешься умирать?

– Меня могут убить, – сказала она со слабой улыбкой, которая задержалась на ее губах, исчезнув, когда она обвела пальцем край большой чашки латте.

– Ты имеешь в виду, что кто-то тоже хочет тебя убить?

Ну, слова выскользнули необдуманно, но как только я сказала их, тяжесть опустилась на мои плечи. До сих пор все кто знал о моем проклятии – Бен, мама, Имоджен и Сорен – думали, что я вернулась в главный шатер прошлой ночью, чтобы найти вора, но по правде говоря, я отправилась специально, чтобы найти человека, который хотел убить Бена. Это было просто догадкой, что оба этих человека были одним и тем же лицом.

– Тоже? Что ты имеешь в виду под "тоже"?

Я взглянула на закрытую дверь позади нее. Она застыла, а ее глаза потемнели.

– Бенедикта, – прошептала она.

– Ага. Это то, чем я занималась вчера вечером. Раньше, когда мы с Беном танцевали, я кого-то почувствовала. Кого-то, кто думал, насколько сильно он или она собирается наслаждаться, пронзая его колом. Кого-то по-настоящему плохого.