У тебя клыки? (ЛП)

Бен поднял бровь. Он выглядел также обалденно, как и прошлой ночью, хотя в этот раз на нем были черные штаны и кроваво-красная рубашка, что смотрелась мягкой и мерцающей, словно была из шелка. В левом ухе у него было две маленькие сережки с черными камнями и с бриллиантом в правом. Как говорится – супер круть.

– Ты всегда спрашиваешь причину, когда кто-то предлагает сделать тебе одолжение?

– Иногда. Если я считаю, что одолжение может мне чего-то стоить.

Он снова улыбнулся.

– Это тебе дорого обойдется.

Я обошла вокруг Теслы, удостоверившись, что сумею уклонится от его задних ног, на случай, если он взбрыкнет.

– Сколько? Я истратила все свои деньги на него.

– Думаешь, сможешь убедить свою мать дать тебе разрешение покататься со мной?

Я затаила дыхание.

– На байке? – Он кивнул, его пальцы все еще тихо поглаживали шею Теслы. – Это крайне странная плата. А если мы просто отправимся покататься, не заботясь об одобрении?

– Нет. – Он покачал головой и протянул мне руку. – Ты должна получить разрешение или не будет никакой поездки.

Я колебалась, покусывая губу, когда взглянула на нее. Это была просто рука, просто пять пальцев и ладонь. Я касалась его до этого, и со мной все было в порядке. Не было никакой причины не доверять ему теперь. Я сделала шаг к нему, протягивая руку, моя рука задрожала над его.

Клянусь, воздух между нашими руками стал горячим.

– Ты отключился? – спросила я.

Он ничего не сказал, только взглянул на меня черными как смоль глазами. Я позволила двум пальцам, опустившись, коснуться его.

Это была просто рука.

– Тебе никогда не надо бояться меня, – мягко сказал он, его большой палец потер тыльную сторону моей ладони. – Если даже ты сама вляпаешься в неприятности, я помогу тебе. Без каких-либо вопросов.

– И все, что я должна сделать – это спасти твою душу взамен? – спросила я, вытягивая из его руки свою.

Он покачал головой.

– Я ничего у тебя не прошу. И никогда не буду, Фран.

Я притворилась, что моя рука зудит и почесала ее, только чтобы прервать момент. Его немигающий взор заставил меня испытать неловкость, помогая мне осознать, что он был великолепным парнем в красной шелковой рубашке, а я была большой тяжеловесной девчонкой в грязной паре джинсов и потной футболке.

Я подняла ведро с инвентарем для чистки и повернулась в сторону лошадиного прицепа, сказав через плечо:

– Я утром спрошу маму насчет поездки. Она не очень довольна мной сегодня вечером. По крайней мере, не будет, пока я не начну… – я остановилась. Было так легко говорить с Беном, что я забыла, что не должна выбалтывать ему каждую имеющуюся у меня мысль.

– Пока ты не начнешь чего?

Он последовал за мной вокруг передней части лошадиного фургона, где, как говорил мне Сорен, они хранили зерно для Бруно. Я отмерила количество, которое он упомянул, и ссыпала его в ведро.

– Слушай, отнеси это.

Бен взял ведро, наблюдая, как я хмурюсь на кипу сена.

– Сколько это – пучок? Сорен просто сказал «пучок». Половина, как считаешь?

– Нет, вглядись и ты увидишь естественные деления на кипе. Это пучок.

– Откуда ты столько знаешь о лошадях?

Он почти улыбнулся.

– Я же сказал тебе – что ты не единственная, кому они нравятся.

– О. У тебя тоже была? Я имею в виду, как давно? Ну, ты понимаешь, когда у всех были лошади?

Он выглядел так нормально (преуменьшение, если оно вообще было) и было трудно помнить, что он бродил вокруг еще пару столетий назад, прежде чем у них появились машины, электричество, прежде штуковин вроде пенициллина и обезболивающего. Я хотела задать ему множество вопросов, но полагала, что необходимо подождать.

– Ага, у меня были лошади.

– Думаю, что должны были быть, ха. Ты сам ухаживал за ними?

У его полуулыбки появился больший изгиб.

– Нет. У меня были грумы.

– Грумы? Вроде слуг?

Он кивнул.

Я просто стояла там с открытым ртом, как большая немая девчонка.

– Ты член королевской семьи или что-то вроде того?

Он засмеялся и подтолкнул меня под подбородок, именно так, как делают с маленькими детьми.

– Нет, я не королевского рода, Фран. Ты не должна выглядеть такой потрясенной.

Я отвернулась, поражаясь, как можно быть такой идиоткой, когда вытянула кусок спрессованного сена примерно шести дюймов в ширину и отнесла его к противоположной стороне прицепа, где Бруно дожевывал свой обед.

Бен опустил ведро, потом пошел и принес второе, с водой для лошадей, пока я принесла еду Тесле и привязала его на длинный повод к прицепу.

– Бзынь-бзынь. Bon appétit.[12]

– Фран? Что ты должна начать?

Я повернулась и оказалась лицом к лицу с Беном. Именно то, чего мне не хватало в жизни – вапм с одной извилиной в мозгу.

– Ничего, о'кей? Только маленький план, который я должна осуществить для своей матери. Что-то, на что я должна была согласиться, чтобы оставить Теслу. Так что можешь прекратить выпытывать и оставить меня в покое.

Иногда мне хочется пнуть себя. Иной раз я просто хочу выбраться из кожи и, указав на свое тело, сказать: – Я не с ней.

Это был один из разов, когда я хотела сделать и то, и другое.

– Извини, – сказал Бен, и, не подарив мне ничего более, кроме быстрого взгляда, развернулся и ушел.