У тихой Серебрянки

— Едут, да не те. Разве забыл, как выглядели первые молодчики? вступил в разговор Юрий Лазарев, комсомольский вожак партизанского отряда. Теперь только у офицеров по-прежнему шик да наглость. Да и то, я думаю, от страха. А солдат пошел — одни старики да юнцы желторотые. Палят из автоматов в белый свет как в копейку, лишь бы шума побольше. Это уже, братец мой, от неумения.

— Вот ты, Балабаев, говоришь: едут, — вмешался Арсен Бердников. — А почему едут? Да потому, что те, которые ехали раньше, назад не вернулись. Капут им, вот что!

Отряд часто останавливался, чтобы сменить тех, кто шел впереди. Хотя в хвосте колонны тяжело, зато первые прокладывали след по снежной целине им-то намного труднее.

Вот и снова остановились. Задние гадают: смена головного подразделения или новая опасность?

— А сегодня, Юра, попались нам вовсе не старики и юнцы, а откормленные да краснорожие, — продолжала разговор Татьяна Федоровна. — Хорошо драпали от засады Журавлева прямо под наши пули!

— Так это ж каратели, не о них разговор…

Партизаны возвращались с необычной засады. Выждали, пока появился поезд с Живой силой, и подорвали мину. По обе стороны дороги густой цепью растянулся чуть ли не весь отряд. Как раз попался эшелон с карателями. Но куда ехали, так и не узнали: не взяли «языка».

Командование отряда решило не идти в «свою» деревню, а стать на дневку в поселке Днепровский, недалеко от Кистеней Рогачевского района, послать разведку в окрестные деревни и к подпольщикам в Серебрянку, Гадиловичи, на 16-й разъезд, а также выделить отделение за боеприпасами в один из ближайших тайников.

Предыдущие сведения связных и разведчиков сводились к тому, что вот-вот должна начаться очередная карательная экспедиция. Может, в этом эшелоне и ехали войска на блокировку журавичских лесов.

Партизаны расположились в крестьянских хатах. Бойцов потчевали радушные хозяйки — делились последним куском хлеба, солеными огурцами, квашеной капустой и, конечно, разваристой бульбой.

В полночь в поселок прибыла группа рогачевских партизан.

— Так это ж дикановцы! — простуженным голосом воскликнул Карп Михайлович Драчев. — Ну так ведите ж меня в штаб, хлопцы!

А в штабе он поведал о том, чего с тревогой ожидали целый день: начинается блокада.

Меня доставил в отряд Семен Скобелев. Я доложил, что серебрянские подпольщики не смогли вчера найти отряд, чтобы сообщить о готовящейся карательной экспедиции. А наши комсомольцы узнали многое. Нина Язикова, рискуя жизнью, пробралась в логово врага и получила ценные сведения: в Довск прибыло более трехсот гитлеровцев из журавичского, кормянского и пропойского гарнизонов. Они завтра пойдут на проческу лесов. На вооружении — танкетка, двадцать три пулемета. Артиллерии, правда, нет. Нина Язикова еле успела выбраться из Довска: по дорогам снуют патрульные группы. Выручило то, что каратели искали самогон.

— Дома нашелся бы… — ответила патрулю Нина.

— А где твой дом?

— Не очень далеко, в Серебрянке.

Патруль доложил заместителю начальника полиции Ларькову. После возвращения из тюрьмы его восстановили на прежнюю должность. Тот, видимо, догадываясь, что за девушка перед ним, выделил подводу с двумя полицейскими. Пришлось Нине Язиковой отдать два литра водки за… вовремя доставленные мне сведения.

Вот об этом я рассказал командиру партизанского отряда С.М.Белых. Дикан, Антонов и Будников уточнили детали: настроение карателей, отношение к населению, есть ли у них лыжи и белые халаты.

— Ну что же, — заметил Белых, когда выслушал мой рассказ, — доставить тебя домой, видимо, не удастся. Пока останешься при штабе. Но только пока… Оружие получишь у Антонова.

Из Старого Села и 16-го разъезда тоже принесли тревожные вести: во второй половине дня здесь выгрузились два эшелона карателей — до тысячи немцев и власовцев. На вооружении — две пушки, минометы, много пулеметов и автоматов. Привезли и две походные кухни с собой. Значит, не на один день пожаловали в наши края.

Ситуация стала проясняться. Из-за стола поднялся Белых, взглянул на свои часы, самые точные часы в отряде, раздобытые во время боя Кузьмой Черненко.

— Сейчас половина первого, — сказал командир отряда. — Немедленно снимаемся и следуем через Днепр в Свержень. Журавлеву с ротой подготовить оборону в северной части местечка, Гаврилову — на южной окраине, по дороге в Рекотино. В лесу возле этой деревни замаскироваться Драчеву. Вам, Карп Михайлович, вступать в бой лишь в крайнем случае. Другие подразделения держат оборону юго-восточнее Довска и Юдич. Они вроде основного резерва. Если каратели пойдут из Довска, резерв вступает в бой. Понятно? — Белых обвел глубоко запавшими глазами командиров рот и взводов. — Вести только прицельный огонь: беречь патроны… Надо разбить карателей по частям, так легче будет уйти от преследования. И во что бы то ни стало инициативу надо держать в своих руках.

Через четверть часа партизанский отряд уходил из поселка. Замыкала колонну группа Кузьмы Черненко. Она была арьергардом. Кроме того, должна вести разведку, особенно выяснять, по каким дорогам продвигаются каратели.