У Троицы окрыленные

Теперь, в довольно поздний час ночи, он сидел в моей келии и выражал свое душевное состояние. «Нет ли у тебя такой книжечки, — говорил он, обращаясь ко мне, — которая бы сразу хватала за сердце? Ведь мне некогда читать большие книги. Некогда, да и стар, зрение слабое. А вот чтобы она сразу, с первых слов хватала за сердце, трогала душу. Ведь задыхаюсь со своими бумагами, задыхаюсь, совсем задыхаюсь», — твердил одно и то же старец. Не помню сейчас, дал ли я что тогда батюшке такое, «хватающее сразу за живое». Не помню. да, по правде, и сам-то я был в затруднении: не знал толком, что бы предложить ему на его просьбу. Посоветовал читать Слово Божие, молитву краткую Иисусову. Старец смиренно соглашался. Но все-таки хотел иметь какое-то особое, «сильнодействующее» средство. Признаться, мне тогда стыдно было (да и теперь тоже, когда пишу эти строки). Меня самого-то надо было будить да раскачивать как следует. Я и сам-то духовно дремал и был в крайнем охлаждении, а тут надо старцу что-то посоветовать.

Проводив тогда, отца Иоасафа, я подумал: «А ведь батюшка-то приходил неспроста. Он явился напомнить мне о моем состоянии. Указать мое нерадение. Побудить меня — искать средство, сильно действующее на душу мою, грешную и ленивую…».

Вот так они, эти Божии старцы, вразумляют нас, грешных, своими мудрыми словами да простыми делами. А неопытный ум подумает: «О, какой я уже знатный да духовный сделался, что ко мне обращаются большие люди за советом…».

Бывает у нас и такое, и часто бывает: чуть только начнет человек касаться духовной жизни — ну, думает, я уже и святой, и прозорливый, и знатный… и не знаю уж, какая птица, высоко летающая. О бедные мои люди, младенцы духовные, школьники, начинающие только что учиться, а уж готовые других поназидать да понаставить!

Душа отца Иоасафа рвалась к свету, он, конечно, сильно уставал от постоянной канцелярской работы. Уставал. Седая его голова изнемогала в этих сухих бумажных и счетных трудах, а душа хотела дышать свежим благодатным воздухом, хотела соприкоснуться с родным духовным миром, с живым Богом. Освежиться, очнуться, освободиться от знойной склоки жизни. О, как и мы все страдаем этой «одышкой» духовной! Как закручивает нас мирская суета жизни! Задыхается душа от обыденных суетных земных забот и дел!

К горним вершинам! Ввысь, к Богу! «Горе имеем сердца»… Рваться душой туда, где вечная свежесть и чистый воздух для бессмертного духа нашего, где вечное обновление и легкость благодатной жизни и счастья!

«Возведох очи мои в горы, отнюдуже приидет помощь моя» (Пс. 120, 1).

Рассказывают, что в Швейцарии есть высокие горы, где воздух так чист, что сразу очищает больные легкие и восстанавливает весь организм человека. Воздух там возрождает человека к жизни, обновляет его силы и делает как бы снова юным и прекрасным.

Горние вершины… Вот к этим вершинам и стремилась богомудрая душа старца Иоасафа. Вдохнуть чистый благодатный воздух рвалась его святая душа. Какой дивный порыв! Какое благородное стремление!.. Как оно поучительно для всех нас, как назидательно! Ведь долу мы поникли, живем и питаемся подножным кормом, как овечки, как скотинушка бессловесная. Она только и смотрит себе под ноги, только и ищет корму, чтобы утолить свой животный голод.

К горним вершинам! К высоте, к свету немерцающему ты должен стремиться постоянно, человек. Ведь ты — человек, твое и построение прямое, с лицом, обращенным к небу. Ты и создан таким, чтобы больше взирал на высоту и на красоту горнего неба. А ты все под ноги смотришь, питаешься подножным кормом и думаешь, что в этом все твое счастье и вся жизнь….

А вот еще один назидательный пример из природы. Где-то далеко в Тихом океане есть такой остров — чудесный остров, совсем необитаемый. На этом острове воздух настолько чист, что там не могут находиться никакие нечистые животные: нет никаких пресмыкающихся, не живут никакие гады. Чистый остров, святой воздух. Это уголок небесного рая, в котором также не живет ничто нечистое, скверное, грешное. Какое же дивное место! Какое благодатное! И как рвется душа к такому прекрасному месту, как хочет она туда, где все чисто, все свято, где нет мерзости греховной, где одна правда и святая простота!